Вопросы определения круга субъектов правовой нормы традиционно в отечественной теории права относят к первому ее элементу - гипотезе. Поэтому закономерно рассматривать в качестве одного из первых вопросов при изучении любой отрасли права ее субъектов. Для применения гражданского права имеют принципиальное значение вопросы правосубъектности, в гражданском праве нормы о правовом положении субъектов выделяются в отдельный раздел, который наиболее тесным образом связан с иными отраслями права: административным, семейным, а также выделяемыми рядом теорий предпринимательским и корпоративным правом.

К субъектам отношений, регулируемых гражданским законодательством традиционно относятся следующие: физические лица (граждане), юридические лица (особый вид организаций, признаваемый самостоятельным участником гражданских правоотношений), публичные образования (Российская Федерация, субъекты РФ и муниципальные образования). Теория предпринимательского права допускает также правосубъектность не наделенных гражданской правоспособностью объединений юридических лиц (холдинги, группы лиц) и органов, а также структурных подразделений юридических лиц, являющихся субъектами внутренних или внутрихозяйственных, а также корпоративных отношений, в том числе правоотношений (например, правами и обязанностями наделяются группы лиц в принятом в соответствии с ГК РФ антимонопольном законодательстве, общие собрания участников юридического лица в корпоративном праве, структурные подразделения в законодательстве о бухгалтерском учете, фармацевтической деятельности, а также собственно в ГК РФ - в нормах о филиалах и представительствах юридического лица). Проблема таких неправоспособных субъектов частного права вышла за рамки предпринимательских отношений и в настоящее время подтверждена появлением в гл. 9 1 ГК РФ понятия гражданско-правового сообщества. Гражданско-правовое сообщество - это объединение лиц, решения которого имеют признаваемые гражданским правом последствия.

Понятие правосубъектности является теоретическим и не отражено в гражданском законодательстве. Понятия правового положения, правового статуса и компетенции активно используются законодателем, хотя их содержание в позитивном праве не раскрывается.

Современное состояние гражданского законодательства таково, что большинство его норм сконструированы преимущественно под такой вид субъекта гражданского права, как юридические лица. Нормы о юридических лицах могут применяться к публичным образованиям (п. 2 ст. 124 ГК РФ) и к гражданам в случае получения последними статуса индивидуального предпринимателя (п. 3 ст. 23 ГК РФ). Тем не менее исторически первым субъектом гражданского права являются граждане (физические лица), а юридические лица создаются гражданами при реализации ими своего права, предусмотренного ст. 18 ГК РФ.

Юридические категории в определенной степени отличаются от категорий объективной действительности. Именно поэтому для обозначения человека в гражданском законодательстве используется термин «физическое лицо».

Физическое лицо - это человек, за которым правом признается гражданская правоспособность. В настоящее время в праве отсутствуют механизмы лишения человека гражданской правоспособности, за исключением признания гражданина умершим (однако в этом случае его физическая смерть предполагается, и это предположение нуждается в юридическом оформлении в отсутствие объективных доказательств). Термин «гражданин» в ГК РФ в большинстве случаев выступает синонимом физического лица, однако данное тождество не является абсолютным.

Правосубъектность гражданина характеризуется наличием у него правоспособности и дееспособности.

Правоспособность в ГК РФ определяется как способность иметь гражданские права и нести обязанности. Однако законодатель не ограничивается таким определением и раскрывает содержание гражданской правоспособности. В соответствии со ст. 18 ГК РФ в содержание гражданской правоспособности гражданина входят следующие возможности (используется формулировка «граждане могут»):

• - иметь имущество на праве собственности;
• - наследовать и завещать имущество;
• - заниматься предпринимательской и любой иной не запрещенной законом деятельностью;
• - создавать юридические лица самостоятельно или совместно с другими гражданами и юридическими лицами;
• - совершать любые не противоречащие закону сделки и участвовать в обязательствах;
• - избирать место жительства;
• - иметь права авторов произведений науки, литературы и искусства, изобретений и иных охраняемых законом результатов интеллектуальной деятельности;
• - иметь иные имущественные и личные неимущественные права.

Каждый из элементов содержания правоспособности, по сути,

представляет собой то или иное право. В связи с этим проблемным остается вопрос о соотношении гражданской правоспособности и субъективного гражданского права: является ли гражданская правоспособность особым видом субъективного гражданского права? Положительный ответ на этот вопрос имеет право на существование, однако представляется более правильным понимание гражданской правоспособности как предпосылки наличия субъективных гражданских прав. Гражданская правоспособность - это не право гражданина, а его свойство как субъекта права.

Цель выделения категории правоспособности состоит в том, чтобы отделить ее от дееспособности гражданина. Потенциальная возможность иметь гражданские права и нести обязанности (правоспособность) не связана с характером деятельности человека и возможности ее осуществления. Юридические лица как субъекты права создаются для осуществления какой-либо деятельности (предпринимательской, общественной и т. п.), поэтому если они не осуществляют деятельность, для которой созданы, либо она крайне неэффективна, то они ликвидируются как субъекты права. Гражданин признается субъектом права независимо от того, насколько эффективны его действия, способен ли он вообще их осуществлять, управлять ими и понимать их значение.

Гражданская дееспособность является динамичным свойством физического лица, приобретаемым постепенно в силу различных юридических фактов: достижения возраста, эмансипации, которая сама по себе является сложным юридическим составом, вступления в брак.

Действующее законодательство не содержит определения индивидуального предпринимателя. В литературе индивидуальные предприниматели определяются как «граждане, ведущие предпринимательскую деятельность и зарегистрированные в установленном порядке» 1 .

Право гражданина на осуществление предпринимательской деятельности входит в соответствии со ст. 18 ГК РФ в содержание его правоспособности наряду со способностью иметь, приобретать и осуществлять вещные и обязательственные права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их. Таким образом, право на осуществление предпринимательской деятельности обособляется от гражданской дееспособности гражданина, о чем свидетельствует сопоставление формулировок ст. 18 и ст. 21 ГК РФ. Из п. 1 ст. 23 ГК РФ следует, что гражданину предоставляется как минимум два варианта осуществления предпринимательской деятельности: с созданием юридического лица и без создания юридического лица. В первом случае предпринимательская деятельность осуществляется опосредованно, через нового субъекта права, действующего в обороте самостоятельно (ст. 48 ГК РФ), а во втором - субъект права (гражданин) остается прежним, но приобретает специальный правовой статус.

Следует отметить, что ГК РФ не использует для характеристики индивидуального предпринимателя понятие правового статуса. В то же время из п. 1 ст. 4 Федерального закона от 8 августа 2001 г. № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» следует, что регистрации подлежит приобретение физическими лицами статуса индивидуального предпринимателя. Следует согласиться с Ю. К. Толстым, что в отличие от государственной регистрации юридического лица государственная регистрация гражданина в качестве индивидуального предпринимателя не приводит к появлению нового субъекта права . При этом нуждается в уточнении понятие «статус индивидуального предпринимателя». В теории права под правовым статусом понимается «признанная конституцией или законами совокупность исходных, неотчуждаемых прав и обязанностей человека, а также полномочий государственных органов и должностных лиц, непосредственно закрепляемых за теми или иными субъектами права» 1 . А. Г. Бережнов отмечает, что «правовой статус, имеющий общий характер и распространяющийся на всех граждан страны, обычно получает нормативную конкретизацию применительно к отдельным категориям и группам граждан». На этой основе складываются специальные правовые статусы - депутатов, военнослужащих и т. п. Таким образом, статус индивидуального предпринимателя - это специальный правовой статус, представляющий собой совокупность правомочий гражданина как индивидуального предпринимателя.

Итак, государственная регистрация служит юридическим фактом, в силу которого на сделки и иные действия гражданина в полной мере распространяются нормы об осуществлении предпринимательской деятельности. Формулировка п. 4 ст. 23 ГК РФ о том, что «гражданин, осуществляющий предпринимательскую деятельность без образования юридического лица с нарушением требований пункта 1 настоящей статьи, не вправе ссылаться в отношении заключенных им при этом сделок на то, что он не является предпринимателем», говорит о случаях незаконного осуществления предпринимательской деятельности и не наделяет гражданина статусом индивидуального предпринимателя, а лишь распространяет на него положения о профессиональной стороне предпринимательского договора (обязательства, связанного с осуществлением предпринимательской деятельности). Так, из п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» следует, что к потребительским договорам, в которых в качестве продавца или исполнителя выступает гражданин, не являющийся индивидуальным предпринимателем, но фактически осуществляющий предпринимательскую деятельность, суд применяет законодательство о защите прав потребителей, защищая права его контрагентов-потребителей.

Отдельные категории граждан могут быть лишены права заниматься предпринимательской деятельностью и, следовательно, не могут быть зарегистрированы в качестве индивидуального предпринимателя. Например, запрещено осуществлять предпринимательскую деятельность:

• - членам Совета Федерации и депутатам Государственной Думы Федерального Собрания РФ (п. «в» ч. 2 ст. 6 Федерального закона от 8 мая 1994 г. № З-ФЗ «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации»);
• - судьям (подп. 4 п. 3 ст. 3 Закона РФ от 26 июня 1992 г. № 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации»);
• - военнослужащим (абз. 2 п. 7 ст. 10 Федерального закона от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих»);
• - муниципальным служащим (п. 3 ч. 1 ст. 14 Федерального закона от 2 марта 2007 г. № 25-ФЗ «О муниципальной службе в Российской Федерации»);
• - государственным гражданским служащим (п. 3 ч. 1 ст. 17 Федерального закона от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации»);
• - сотрудникам полиции (ч. 2 ст. 29 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. № З-ФЗ «О полиции»).

Получив статус индивидуального предпринимателя, физическое лицо становится хозяйствующим субъектом (ст. 4 Федерального закона от 26 июля 2006 г. № 135-ФЗ «О защите конкуренции»). Понятие хозяйствующего субъекта описывает экономическую (хозяйственную) роль субъекта права. В экономической теории к экономическим субъектам относятся как физические, так и юридические лица. Однако для описания экономической роли субъекта применяется понятие экономического агента - типизированного экономического субъекта 1 . Экономических агентов называют «действующими лицами» рыночной экономики, поскольку именно они принимают решения и совершают хозяйственные действия. В экономической теории к экономическим агентам относят домохозяйства и фирмы (предприятия), а также государство . При этом экономическое понимание домохозяйства (несмотря на то что оно может состоять из нескольких лиц, его воля рассматривается как воля одного экономического субъекта) близко к юридическому пониманию потребителя.

Таким образом, представляется, что принципиальное отличие гражданина - физического лица от юридического лица состоит в том, что последнее, выступая в имущественном обороте, т. е. участвуя в экономической жизни, выступает как экономический агент - фирма (предприятие). Гражданин, не получивший статус индивидуального предпринимателя, представляет собой другого экономического агента - домашнее хозяйство. Однако получение статуса индивидуального предпринимателя меняет его экономическую роль. Именно этой экономической логикой объясняется закрепленное в ГК РФ правило о распространении на индивидуального предпринимателя норм о коммерческих организациях.

Согласно п. 3 ст. 23 ГК РФ к предпринимательской деятельности граждан, осуществляемой без образования юридического лица, соответственно применяются правила настоящего Кодекса, которые регулируют деятельность юридических лиц, являющихся коммерческими организациями, если иное не вытекает из закона, иных правовых актов или существа правоотношения. Данная норма не означает распространения на индивидуального предпринимателя всех норм ГК РФ о коммерческой организации. Так, для занятия определенными видами деятельности индивидуальному предпринимателю необходимо получить лицензию в соответствии с правилами получения лицензии, установленными Федеральным законом от 4 мая 2011 г. № 99-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» и иными законами и подзаконными актами.

Однако во многих случаях лицензию на занятие конкретным видом деятельности может получить только юридическое лицо (при этом могут устанавливаться и специальные требования к организационноправовой форме), а не индивидуальный предприниматель. В частности, как юридические лица, так и индивидуальные предприниматели могут получить лицензию на осуществление деятельности по технической защите конфиденциальной информации (п. 1 Положения о лицензировании деятельности по технической защите конфиденциальной информации, утв. постановлением Правительства РФ от 3 февраля 2012 г. № 79), фармацевтической деятельности (п. 1 Положения о лицензировании фармацевтической деятельности, утв. постановлением Правительства РФ от 22 декабря 2011 г. № 1081) и рядом других видов деятельности.

В то же время только юридические лица могут получить лицензию на деятельность по организации и проведению азартных игр в букмекерских конторах и тотализаторах (п. 1 ст. 6 Федерального закона от 29 декабря 2006 г. № 244-ФЗ «О государственном регулировании деятельности по организации и проведению азартных игр и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации»), на осуществление добровольного и (или) обязательного страхования (п. 2 ст. 32 Закона РФ от 27 ноября 1992 г. № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации») и др. Индивидуальный предприниматель осуществлять указанные виды деятельности не может, таким образом, на него не распространяются соответствующие нормы о коммерческих организациях.

В науке и судебной практике определенные сложности вызывает вопрос о характере правоспособности индивидуального предпринимателя и о видах деятельности, которыми он может заниматься. Основанием для сомнений является необходимость указания видов деятельности, которыми занимается индивидуальный предприниматель при его государственной регистрации 1 . Ряд ученых, например Г. Д. От-нюкова, утверждают, что индивидуальные предприниматели «обладают обшей правоспособностью и могут заниматься любыми видами предпринимательской деятельности, кроме запрещенных законом» . Указанная позиция в некоторых случаях поддерживается и судебной практикой. Так, в одном деле арбитражный суд счел не соответствующей закону позицию налогового органа, утверждавшего, что при занятии новыми видами деятельности, не соответствующими кодам Общероссийского классификатора видов экономической деятельности (ОКВЭД), указанным в реестре, индивидуальный предприниматель обязан уведомить налоговый орган и внести соответствующие изменения. Суд отметил, что индивидуальный предприниматель вправе заниматься любым видом экономической деятельности, не запрещенной законом: «...индивидуальный предприниматель в течение трех дней с момента изменения указанных в пункте 2 статьи 5 Федерального закона № 129-ФЗ от 08.08.2001 г. сведений, за исключением сведений, указанных в подп. «м» - «р», обязан сообщить об этом в регистрирующий орган по месту своего жительства (п. 5 ст. 5 Закона № 129-ФЗ), а коды по ОКВЭД значатся в п. 2 ст. 5 Закона по подп. «о», то есть подпадают под исключение» .

В. К. Андреев полагает, что индивидуальный предприниматель обладает только ограниченной, специальной правоспособностью . Данная точка зрения также находит поддержку в судебной практике. В одном из дел арбитражный суд посчитал правоспособность индивидуального предпринимателя специальной. Индвидуальный предприниматель Р. подала заявку на участие в размещении муниципального заказа путем проведения открытого конкурса на поставку мебели для муниципальных нужд. Конкурсная комиссия отклонила ее заявку на том основании, что в соответствии с ОКВЭД ей разрешена розничная торговля мебелью и товарами для дома, а также прочая розничная торговля в специализированных магазинах. Арбитражный суд счел действия конкурсной комиссии законными, что было подтверждено и кассационной инстанцией 1 .

Представляется, что научная полемика обусловлена смешением двух разных категорий: правоспособности гражданина и правового статуса индивидуального предпринимателя. Индивидуальный предприниматель, как было указано ранее, представляет собой не нового субъекта права, он остается физическим лицом, гражданином, который приобрел специальный статус. Право на занятие предпринимательской деятельностью входит в содержание правоспособности гражданина. Таким образом, правоспособность гражданина остается обшей. В то же время, получив статус индивидуального предпринимателя и выступая в обороте в качестве индивидуального предпринимателя, гражданин получил определенную совокупность прав и обязанностей, полномочий в предпринимательской сфере, которая может рассматриваться как предпринимательская компетенция индивидуального предпринимателя.

Компетенция индивидуального предпринимателя не совпадает с правоспособностью гражданина, а носит специальный характер. Именно этим объясняется логика нормы п. 2 ст. 25 ГК РФ, которая делит обязательства индивидуального предпринимателя на связанные и не связанные с осуществлением предпринимательской деятельности. Первые относятся к компетенции индивидуального предпринимателя, а вторые не относятся и являются проявлением его общей правоспособности как гражданина. Поэтому обоснованной следует считать позицию судов, исходящих из специальной компетенции индивидуального предпринимателя.

Представляется, что в одних и тех же обязательствах гражданин вправе участвовать на одной стороне в качестве индивидуального предпринимателя и в качестве лица, не являющегося индивидуальным предпринимателем. Так, в судебной практике сдача жилого помещения внаем индивидуальным предпринимателем рассматривается как предпринимательская деятельность , а подобные действия гражданина, не являющегося индивидуальным предпринимателем, не рассматриваются как осуществление предпринимательской деятельности . Неприменение судами в последнем случае п. 4 ст. 23 ГК РФ вполне обоснованно, но не должно рассматриваться как доказательство необходимости государственной регистрации лица для признания его деятельности предпринимательской. Судебная практика справедливо исходит из целей, для которых гражданин зарегистрировался в качестве индивидуального предпринимателя. Как было указано ранее, у гражданина - индивидуального предпринимателя сохраняется общая правоспособность, но при этом он как индивидуальный предприниматель получает право заниматься определенными видами предпринимательской деятельности. Следовательно, при отнесении тех или иных договоров индивидуального предпринимателя к обязательствам, связанным с осуществлением им предпринимательской деятельности, необходимо исходить из целей, которые он преследует, заключая их, сопоставляя эти цели с понятием предпринимательской деятельности (абз. 3 п. 1 ст. 2 ГК РФ), а также с перечнем видов деятельности, входящих в его компетенцию как индивидуального предпринимателя.

Юридическое лицо является специфическим субъектом гражданского права, появившимся в рамках развития частноправового регулирования. Обновленное понятие юридического лица содержится в п. 1 ст. 48 ГК РФ (в редакции Федерального закона от 5 мая 2014 г. № 99-ФЗ), в соответствии с которым юридическим лицом признается организация, которая имеет обособленное имущество и отвечает им по своим обязательствам, может от своего имени приобретать и осуществлять гражданские права и нести гражданские обязанности, быть истцом и ответчиком в суде. Эволюция определения данного понятия прежде всего выражается в устранении указания на те вещные права, на которых может принадлежать юридическому лицу его обособленное имущество.

В соответствии с п. 4 ст. 49 ГК РФ гражданско-правовое положение юридических лиц и порядок их участия в гражданском обороте регулируются в первую очередь ГК РФ. При этом особенности гражданско-правового положения юридических лиц отдельных организационно-правовых форм, видов и типов, а также юридических лиц, созданных для осуществления деятельности в определенных сферах, определяются в соответствии с ГК РФ другими законами и иными правовыми актами.

Законодатель устанавливает для юридического лица только его правоспособность, дееспособность юридического лица в позитивном праве не выделяется, что приводит к продолжающимся дискуссиям в цивилистической литературе о правосубъектности юридического лица и ее соотношении с его правоспособностью .

Традиционным для гражданского права современной России является деление юридических лиц на коммерческие организации (преследующие извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности) и некоммерческие организации (не имеющие извлечение прибыли в качестве такой цели и не распределяющие полученную прибыль между участниками). Наименование «коммерческие» обусловлено историческими причинами. В настоящее время коммерция (торговля) не является единственным видом предпринимательской деятельности, поэтому по своей сущности коммерческие организации рассматривают как предпринимательские. Следует отметить, что в первой редакции действующего ГК РФ и некоммерческие организации были наделены правом на занятие предпринимательской деятельностью, однако реформа гражданского права предполагает закрепление за ними права на занятие деятельностью, приносящей доход. Как справедливо отмечается в литературе, замена по отношению к некоммерческим организациям термина «предпринимательская деятельность» категорией «деятельность, приносящая доход» в реальности «не решит проблемы критерия соответствия или несоответствия этой деятельности целям создания некоммерческой организации» 1 .

Новое для отечественного законодательства деление юридических лиц на корпоративные и унитарные закреплено в ст. 65" ГК РФ. Юридические лица, учредители (участники) которых обладают правом участия (членства) в них и формируют их высший орган в соответствии с п. 1 ст. 65 Кодекса, являются корпоративными юридическими лицами (корпорациями). Юридические лица, учредители которых не становятся их участниками и не приобретают в них прав членства, являются унитарными юридическими лицами.

Типичным корпоративным юридическим лицом (корпорацией) является акционерное общество. Статус акционера является сложным, он обладает двумя правами в отношении юридического лица разной правовой природы: правом на часть его прибыли (дивиденды) , а также правом на управление. Кроме того, акционер, как и другой участник корпоративного юридического лица, обладает правами по отношению к иным участникам, при этом состав данных прав и порядок их осуществления может определяться не только законом и уставом корпорации, но и особым соглашением - корпоративным договором. Права участника корпорации именуются также правами членства 1 . Однако, несмотря на стремление законодателя в корпоративном праве объединить предпринимательские и непредпринимательские отношения, необходимо отметить, что возможность заключения корпоративного договора признается не за всеми лицами, обладающими правами членства (корпоративными правами), а лишь за теми, которые являются участниками хозяйственного общества (ст. 67 ГК РФ), а, например, участники товарищества собственников недвижимости лишены такого права. Таким образом, в корпоративном праве появляется дуализм: законодательство не только различным образом подходит к участию коммерческих и некоммерческих организаций в гражданском обороте, но и разделяет порядок осуществления корпоративных прав в коммерческих и некоммерческих корпоративных юридических лицах.

Следует отметить, что при банкротстве юридического лица (как корпоративного, так и некорпоративного) правами, сходными с правами участников корпорации, наделяются кредиторы должника, а общее собрание кредиторов становится, по существу, органом корпоративного управления, подобным общему собранию участников (акционеров).

Проблема защиты прав кредиторов юридического лица привела не только к развитию конкурсного (банкротного) права в рамках гражданского и предпринимательского (корпоративного) права, но и заставила юридическую мысль сформулировать понятие «снятие корпоративного покрова (вуали)» - «игнорирование юридической самостоятельности юридического лица», что «может проявляться в привлечении к ответственности по долгам юридического лица его участников, или менеджеров, или иных лиц, контролирующих юридическое лицо, за счет их личного имущества» . При этом снятие корпоративного покрова (вуали) должно применяться только в тех случаях, когда «корпоративная форма используется для того, чтобы ввести в заблуждение, обмануть кредиторов» .

Несмотря на наличие большого количества спорных вопросов теории юридических лиц, отдельных аспектов корпоративного права, принципиальные теоретические трудности определения гражданско-правового положения юридических лиц разрешены в рамках реформы гражданского законодательства. В то же время остаются нерешенными ключевые проблемы участия в отношениях, регулируемых гражданским законодательством Российской Федерации, ее субъектов и муниципальных образований. В соответствии со ст. 124 ГК РФ Российская Федерация, ее субъекты и муниципальные образования выступают в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, на равных началах с иными участниками этих отношений - гражданами и юридическими лицами. При этом п. 2 названной статьи устанавливает, что к ним как к субъектам гражданского правоотношения применяются нормы, определяющие участие юридических лиц в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, если иное не вытекает из закона или особенностей данных субъектов.

Гражданский кодекс РФ не использует какого-либо единого термина для обозначения указанных субъектов. Не используется для их идентификации и термин «государство». Следует отметить, что термин «государство» в той или иной степени применим не только к самой Российской Федерации, но и к субъектам РФ (в частности, так именуются республики в ст. 5 Конституции РФ). Субъекты РФ являются самостоятельными субъектами права государственной собственности. Особенно принципиальным является разделение значений термина «государство» для правоприменительных актов в сфере наследственного права, где в разных случаях наследниками выморочного имущества могут быть как Российская Федерация, так и два ее субъекта - города Москва и Санкт-Петербург (ГК РФ не называет в числе наследников выморочного имущества город Севастополь), а также муниципальные образования (ст. 1151 ГК РФ).

В научных трудах, в ряде подзаконных актов и в ГК РФ (п. 5 ст. 66 и п. 1 ст. 114) используется общий термин «публично-правовое образование». Одним из первых источников этого термина является учебник гражданского права, подготовленный в МГУ им. М. В. Ломоносова 1 . Этот термин может быть переводом английского словосочетания «body governed by public law» - такое название в англоязычной литературе дается тому явлению, которое континентальная юриспруденция именует юридическими лицами публичного права. В отечественной науке высказываются доводы как за введение категории юридического лица публичного права в российском праве , так и против этого .

Концепция развития гражданского законодательства отвергла идею юридических лиц публичного права. Представляется, что выделение юридического лица публичного права допустимо в тех национальных правовых системах, где существует принципиальная возможность деления юридических лиц по отраслевому принципу. Так, во Франции самостоятельно существуют юридические лица гражданского права (ст. 1832-1873 ФГК 1) и торгового (коммерческого) права (ст. Б2010-Б229-15 Коммерческого кодекса Франции ). Безусловно, если в данной правовой системе даже в двух отраслях частного права существует самостоятельное регулирование отраслевых юридических лиц, то логичным выглядит появление собственных юридических лиц и в других отраслях, в том числе в публичном праве. Однако в России правовое положение отдельных видов юридических лиц, определяемое в специальных законах, базируется на положениях ГК РФ (ст. 1 Федерального закона от 14 ноября 2002 г. № 161-ФЗ «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях», ст. 1 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» и т. д.). Все юридические лица участвуют в отношениях, регулируемых отраслями, относимыми как к частному, так и к публичному праву (например, все юридические лица участвуют в налоговых правоотношениях, в административных правоотношениях по поводу государственной регистрации и т. д.).

Термин «публичные образования» также не является подходящим для обозначения Российской Федерации, субъектов РФ и муниципальных образований как участников гражданских правоотношений, поскольку понятие «публичный» является неоднозначным, что подтверждается и появлением категории «публичное акционерное общество» в ГК РФ (ст. 97).

Кроме того, при участии в большинстве видов отношений, регулируемых гражданским законодательством, имеются существенные различия в содержании правоспособности Российской Федерации, субъектов Федерации и муниципальных образований.

Следует отметить, что для науки гражданского права вопрос о гражданской правоспособности государственных и муниципальных образований относится к числу спорных. Прежде всего в правоспособности данных субъектов должны найти отражение их особенности, следующие из их правовой природы и социального назначения. Правом нормотворчества в сфере гражданского права наделяется только один из данных субъектов - сама Российская Федерация. Субъекты РФ и муниципальные образования не имеют права принимать акты, содержащие нормы гражданского права, поэтому властный элемент в их гражданско-правовом статусе существенно меньше, чем в статусе Российской Федерации.

В теории гражданская правоспособность государственных и муниципальных образований характеризуется в основном как специальная 1 либо как целевая .

Представляется, что ответить на вопрос о характере правоспособности государственных и муниципальных образований можно только охарактеризовав участие органов государственной власти и органов местного самоуправления в отношениях, регулируемых гражданским законодательством.

В ГК РФ устанавливается, что от имени Российской Федерации и субъектов РФ могут своими действиями приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права и обязанности, выступать в суде органы государственной власти в рамках их компетенции, установленной актами, определяющими статус этих органов (п. 1 ст. 125). Аналогично от имени муниципальных образований своими действиями могут приобретать и осуществлять данные права и обязанности органы местного самоуправления (п. 2 ст. 125 ГК РФ). Указанные нормы являются общим правилом приобретения прав и обязанностей государственными и муниципальными образованиями через действия органов публичной власти.

Кроме того, п. 3 ст. 125 ГК РФ устанавливает, что в случаях и в порядке, предусмотренных федеральными законами, указами Президента РФ и постановлениями Правительства РФ, нормативными актами субъектов РФ и муниципальных образований, по их специальному поручению от их имени могут выступать государственные органы, органы местного самоуправления, а также юридические лица и граждане. Это частный случай приобретения государственными и муниципальными образованиями гражданских прав и обязанностей через действия органов власти, юридических лиц и граждан по их специальному поручению. Таким случаем может быть, например, выдача доверенности органом публичной власти государственному или муниципальному служащему на совершение действий от имени государственного или муниципального образования.

Юридические лица наделяются отдельными правами на совершение действий от имени государственных и муниципальных образований специальными нормами права. Так, казенное учреждение может от имени государственного или муниципального образования заключать государственные или муниципальные контракты в силу ст. 4 Федерального закона от 4 апреля 2013 г. № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд».

Выступая от имени государственных и муниципальных образований, органы власти тем не менее могут являться юридическими лицами в форме казенных учреждений. При этом получение статуса юридического лица не требуется для осуществления соответствующим органом властных полномочий. В этом случае его деятельность обеспечивается иным органом (так, деятельность представительного органа местного самоуправления может обеспечиваться местной администрацией, если представительный орган не наделен правами юридического лица в соответствии с п. 9 ст. 35 Федерального закона от 6 октября 2003 г. № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации»), либо специально созданным аппаратным органом (например, управлением делами), который, в свою очередь, регистрируется как учреждение 1 .

Во всех случаях государственные и муниципальные образования не вступают в гражданско-правовые отношения с юридическими или физическими лицами иначе как через органы власти или иных лиц, действующих от их имени и приобретающих для них права и обязанности.

Наделение самих органов власти правами юридических лиц позволяет сделать вывод, что имеет место гражданско-правовое представительство или похожий на него прием, поскольку один субъект действует от имени другого, приобретая для него права и обязанности. Ю. В. Романец справедливо отмечает, что «суд может применить по своей инициативе двустороннюю реституцию для возврата государству незаконно приватизированного имущества, если уполномоченный государственный орган уклоняется от предъявления иска», что, по его мнению, не противоречит принципу защиты нарушенного права, поскольку имеет место «не добровольный отказ от защиты своего права, а недобросовестное выполнение обязанности по защите чужого (курсив наш. - Л. К.) права» , что также является аргументом существования здесь представительства.

Приобретать права и обязанности от своего имени органы публичной власти могут потенциально, однако в большинстве случаев им это запрещено. В частности, п. 6 ст. 66 ГК РФ устанавливает, что государственные органы и органы местного самоуправления не вправе от своего имени участвовать в хозяйственных обществах и товариществах. Закон о контрактной системе не позволяет указанным органам власти от своего имени закупать товары, работы и услуги. При этом органы власти, являющиеся юридическими лицами, действуют от своего имени в отношениях с государственными и муниципальными образованиями, например при передаче им государственного или муниципального имущества в оперативное управление или безвозмездное пользование, а также при определении их компетенции государственным или муниципальным образованием.

Государственное или муниципальное образование обладает способностью иметь и осуществлять большинство прав и обязанностей юридического лица, но для их осуществления оно создает другие субъекты, ограничивая их компетенцию. В то же время ГК РФ признается сама возможность для органов государственной власти и местного самоуправления приобретать гражданские права и обязанности от своего имени. Следовательно, органы государственной власти и местного самоуправления нельзя рассматривать исключительно как часть соответствующего государственного или муниципального образования (что отличает их от органов юридического лица).

От своего имени органы государственной власти и местного самоуправления могут участвовать прежде всего в отношениях между собой. Например, при передаче имущества на основании договора безвозмездного пользования или договора передачи имущества на праве оперативного управления от одного органа государственной власти или местного самоуправления другому (при сохранении на него права собственности государственного или муниципального образования), очевидно, ни один из них не будет действовать от имени Российской Федерации, субъекта РФ или муниципального образования. В противном случае соответствующее государственное или муниципальное образование получит свое собственное имущество в пользование от самого себя либо станет обладателем права оперативного управления. Первый случай делает заключение договора бессмысленным, а второй не предусмотрен действующим законодательством и означает наличие двух вещных прав (собственности и оперативного управления) у одного субъекта. В юридическом лице подобные действия относятся к внутренним отношениям (например, передача имущества от одного филиала другому). Особенности государственных и муниципальных образований как субъектов гражданского права приводят к тому, что внутренние отношения в государственном или муниципальном образовании по своей форме становятся отношениями между самостоятельными субъектами гражданского права.

УДК 347.1 М.А. Григорьева

ПРОБЛЕМА КЛАССИФИКАЦИИ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВООТНОШЕНИЙ НА РЕГУЛЯТИВНЫЕ И ОХРАНИТЕЛЬНЫЕ

В статье представлено обоснование критерия классификации гражданских правоотношений на регулятивные и охранительные.

Ключевые слова: правопорядок, правоотношения, регулятивные и охранительные, субъективное

M.A. Grigorieva ISSUE OF CIVIL LEGAL RELATIONSHIPS CLASSIFICATION ON REGULATING AND PROTECTING

The substantiation of the criterion for classification of the civil legal relationships on regulating and protecting is given in the article.

Key words: law and order, legal relationships, regulating and protecting, legal right.

Проблема классификации гражданских правоотношений на регулятивные и охранительные не получила однозначного решения ни в общей теории права, ни в цивилистике. Спектр взглядов на указанное деление весьма широк: от полного отрицания существования охранительных правоотношений до признания большой значимости классификации правоотношений на регулятивные и охранительные. При этом даже среди сторонников выделения охранительных правоотношений отсутствует единство по вопросу о понятии данных правоотношений, их субъектах, содержании, основаниях возникновения и прочих характеристиках.

С известной долей условности, мнения, высказанные в отечественной литературе по поводу разграничения регулятивных и охранительных гражданских правоотношений, могут быть сведены к трем позициям: полного отрицания идеи существования охранительных правоотношений, признания охранительных правоотношений стадией динамики регулятивных правоотношений и квалификации охранительных правоотношений как самостоятельного вида правоотношений.

Последовательными сторонниками первой позиции следует признать, прежде всего, А.Х. Гольмстена, Н.Б. Зейдера, М.А. Гурвича, М.М. Агаркова, С.Н. Братуся и А.К. Сергун1. С определенными оговорками идею отрицания охранительных правоотношений разделяли также В.П. Грибанов, Н.С. Малеин и В.А. Тархов2. Взгляды этих ученых по рассматриваемому вопросу, так или иначе, основываются на следующих положениях: 1) каждая юридическая норма включает в себя три элемента - гипотезу, диспозицию и санкцию; 2) правонарушение или иные помехи в осуществлении субъективного права обусловливают изменение самого субъективного права; 3) всякое субъективное право является правом именно потому, что способно к принудительному осуществлению (осуществление права обеспечивается государственным принуждением); 4) способность субъективного права к принудительному осуществлению обусловливает выделение в его составе наряду с правомочием на собственные действия и правомочием требования правомочия на защиту. Так, А. Х. Гольмстен, рассматривая науку гражданского судопроизводства как «учение о судебном осуществлении гражданских прав, подвергшихся нарушению», отмечал, что одним из сущностных свойств субъективных прав является возможность их принудительного осуществления. «Всякое право, - писал ученый, - естественно стремится к осуществлению, т.е. к созданию того фактического состояния, которое вполне соответ-

1 См.: Гольмстен А.Х. Об отношении гражданского судопроизводства к гражданскому праву // Юридические исследования и статьи. Т.1: Общая теория права. Обычное право. Гражданское право. Торговое право. Гражданский процесс. СПб., 1894. С. 232-234, 236; Зейдер Н. Б. Судебное решение по гражданскому делу. М., 1966. С. 24-25; Гурвич М. А. Право на иск // Избр. тр. Т.1. Краснодар, 2006. С. 178-183; Гражданское право: учеб. Т. 1 / под ред. М. М. Агаркова, Д. М. Генкина. М., 1944. С. 109; Братусь С. Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976. С. 104-106; Сергун А. К. Некоторые итоги развития теории охранительных правоотношений // Проблемы защиты субъективных прав граждан и организаций в свете решений XXVII съезда КПСС: сб. науч. тр. М., 1988. С. 58-67.

2 См.: Грибанов В. П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав // Осуществление и защита гражданских прав. М., 2001. С. 104-106, 116, 202 и др.; Малеин Н.С. Правонарушение: понятие, причины, ответственность. М., 1985. С. 55; Малеин Н.С. Гражданский закон и права личности в СССР. М., 1981. С. 93; Тархов В.А. Гражданское право. Курс. Общая часть. Уфа, 1998. С. 105-107, 118119, 138-139, 273; Тархов В. А. Гражданские права и ответственность. Уфа, 1996. С. 66.

ствует его содержанию... Лицо, встретив в осуществлении своего права препятствие, обращается к суду, при содействии которого нарушенное право его осуществляется»3. Таким образом, препятствия в осуществлении субъективного права (его нарушение, оспаривание и пр.) являются, по мысли А.Х. Гольмстена, основанием для принудительного осуществления нарушенного или оспариваемого права и не влекут возникновения иных (охранительных) правоотношений.

Подобные рассуждения можно обнаружить в работах М.А. Гурвича, который утверждал, что «способность быть осуществленным в порядке принуждения является существенным, а потому неотъемлемым свойством гражданского субъективного права. Особенность этого свойства состоит. в том, что оно проявляется при известных условиях, до наступления которых право имеет ненапряженный, неактивизирован-ный... характер. Лишь с наступлением указанных условий проявляется способность права к принудительному в отношении обязанного лица осуществлению, мощь вызвать исполнение обязанности; право во всем своем содержании приобретает напряженный характер веления, исполненного принудительной силы, оно созревает, становится годным к немедленному осуществлению»4. Из этих рассуждений отчетливо видно, что притязание (право на иск) понималось им не как новое (охранительное) право, возникающее наряду и на основании регулятивного права, а как особое состояние субъективного гражданского права, в котором оно способно быть осуществленным в принудительном порядке.

Иным путем к отрицанию идеи о существовании охранительных правоотношений приходил С.Н. Братусь. С одной стороны, он считал ошибочным разделение норм права на регулятивные и охранительные, так как такое разделение «по существу ведет к отрицанию нормативности и связанной с ней принудительности так называемых регулятивных правовых норм и институтов»5, а с другой - полагал, что «право на защиту нарушенного кем-либо субъективного права является правомочием, входящим в содержание этого права»6. Правонарушение, по его мнению, не влечет возникновения нового правоотношений, а является лишь основанием для применения санкции трехэлементной правовой нормы и осуществления одного из правомочий субъективного права.

Несмотря на внешнюю стройность рассуждений ученых, не разделяющих концепции существования регулятивных и охранительных правоотношений, отстаиваемые ими взгляды нельзя признать верными. Логические и содержательные просчеты основанных на отрицании самостоятельности охранительных правоотношений подходов неоднократно становились предметом критики со стороны В.В. Бутнева, Е.Я. Мотовиловкера, Е.А. Крашенинникова и др. Не повторяя выдвинутых названными авторами многочисленных контраргументов7, рассмотрим лишь один пример, достаточно полно, на наш взгляд, иллюстрирующий несостоятельность изложенных выше взглядов.

Если бы рассмотренные выше подходы верно отражали действительность, то виндикационное притязание следовало бы трактовать либо как особое, «боевое» состояние субъективного права собственности, либо как один из элементов (правомочие на защиту) названного права. Вместе с тем, ни первая, ни вторая интерпретация не имеют даже видимости правдоподобия, поскольку, во-первых, правоотношение собственности и виндикационное правоотношение различаются по субъектному составу (право собственности направлено против каждого, противостоящего управомоченному лица, а виндикационное притязание - исключительно против владельца вещи); во-вторых, право собственности и виндикационное притязание могут принадлежать разным субъектам (уступка виндикационного притязания создает ситуацию, когда притязанием обладает цессионарий, а право собственности остается у цедента); в-третьих, отлично содержание правоотношения собственности и виндикационного правоотношения (право собственности предоставляет господство над вещью и обязывает каждого воздерживаться от нарушения собственнических правомочий, а виндикационное притязание, напротив, обязывает владельца к возврату вещи, т.е. к положительному действию); в-четвертых, право собственности и виндикационное притязание характеризуются различными юридическими свойствами (если виндикационному притязанию присуща способность подлежать принудительному осуществлению юрисдикционным органом, то право собственности такой способности лишено); в-

3 Гольмстен A.X. Указ. соч. С. 232-233.

4 Гурвич МА Указ. соч. С. 178-179.

5 Братусь С. H. Указ. соч. С. 106.

6 Tам же. С. 123.

7 См.: Бутнев В.В. ^сколько замечаний к дискуссии о теории охранительных правоотношений II Вопросы теории охранительных правоотношений. Ярославль, 1991. С. 8-10; Мотовиловкер Е.Я. Tеория регулятивного и охранительного права. Воронеж, 1990. С. 1321, 2B-30, 57-60, 69-73 и др.; Крашенинников E.A. К теории права на иск. Ярославль, 1995. С. 19-35; Власова A. В. Структура субъективного гражданского права: дис. ... канд. юрид. наук. Ярославль, 1998. С. 122-127.

пятых, правоотношение собственности и виндикационное правоотношение относятся к различным категориям гражданских правоотношений (правоотношение собственности является вещным, а виндикационное правоотношение - обязательственным)8.

Второй из выделенных выше подход к решению вопроса о разделении правоотношений на регулятивные и охранительные выражается в признании охранительных правоотношений стадией динамики регулятивных правоотношений. Последовательным сторонником такого взгляда является В.Ф. Попондопуло. Отправляясь от положения о том, что правоотношения находятся в постоянном движении, динамике, развитии, он приходит к выводу: «Динамика правоотношения, может соответствовать, а может не соответствовать требованиям закрепляющей его нормы права. В зависимости от этого. следует различать нормальную и аномальную стадию динамики конкретного гражданского правоотношения. Аномальная стадия динамики гражданских правоотношений всегда выражается в виде правоохранительного, как правило, обязательственного правоотношения, которое является формой реализации всех возможных последствий гражданского правонарушения»9. Что же касается вопроса об основании возникновения аномальной динамики, то он решается ученым следующим образом: «.Аномальная стадия динамики существующего гражданского правоотношения может иметь место лишь при таком изменении его содержания, которое характеризуется как нарушение составляющих его прав и обязанностей»10. В.Т. Смирнов и А.А. Собчак также полагали, что охранительное правоотношение представляет собой обусловленную правонарушением факультативную стадию динамики регулятивного правоотношения, призванную восстановить нарушенное регулятивное правоотношение, защитить права его участников11.

Анализ взглядов исследователей, квалифицирующих охранительные правоотношения в качестве инициированной правонарушением стадии динамики (движения, развития) регулятивного правоотношения, позволяет отметить значительные сходства такого подхода с рассмотренными выше взглядами противников выделения охранительных правоотношений. Близость этих позиций проявляется не только в выводе о том, что правонарушение (а также иные помехи в осуществлении субъективного права) не влечет возникновения нового правоотношения, а защита прав и законных интересов участников осуществляется в рамках прежнего (нарушенного) правоотношения, но и в тех предпосылках, которые послужили основой для данного заключения (представлениях о трехэлементной структуре правовой нормы).

Третий подход к решению проблемы разграничения регулятивных и охранительных гражданских правоотношений состоит в признании охранительных правоотношений самостоятельным видом правоотношений. Несмотря на то, что идея классификации правоотношений на регулятивные и охранительные объединяет значительное число сторонников, единство в их взглядах зачастую ограничивается лишь самим признанием существования охранительных правоотношений, тогда как вопросы о понятии, субъектах, основаниях возникновения охранительных правоотношений, их соотношении с процессуальными правоотношениями трактуются по-разному. Центральной проблемой классификации гражданских правоотношений на регулятивные и охранительные, решение которой, на наш взгляд, откроет путь к решению всех иных дискуссионных вопросов теории охранительных правоотношений, следует признать вопрос о критериях такого разделения.

В этой связи полагаем необходимым кратко осветить высказанные в литературе мнения по вопросу о критериях рассматриваемой классификации и особенностях охранительных гражданских правоотношений.

Так, по мнению С.С. Алексеева, критериями классификации правоотношений на регулятивные и охранительные являются функции, реализуемые правоотношениями, а также нормы, на основе которых правоотношения возникают12. Кроме этого он указывает, что разграничение регулятивных и охранительных правоотношений возможно также по основаниям их возникновения и по содержанию прав и обязанностей сторон13.

Е.Я. Мотовиловкер в качестве основного критерия анализируемой нами классификации указывает на разграничение норм права на регулятивные и охранительные. «Нормы, - отмечает Е.Я. Мотовиловкер, - в состав которых входит юридический факт, связанный с предоставлением субъектам прав и возложением на

8 См.: Крашенинников Е.А. Указ. соч. С. 30-31.

9 Попондопуло В.Ф. Динамика обязательственного правоотношения и гражданско-правовая ответственность. Владивосток, 1985. С. 4-5, 13, 16-17.

10 Там же. С. 19.

11 См.: Смирнов В.Т., Собчак А.А. Общее учение о деликтных обязательствах в советском гражданском праве. Л., 1983. С. 26.

12 См.: Алексеев С. С. Общая теория права. М., 2008. С. 350-351.

13 Там же. С. 351.

них обязанностей в целях обеспечения нормальной организации общественных отношений, именуются регулятивными или первичными. Нормы, устанавливающие правовые последствия правонарушений или других обстоятельств, препятствующих осуществлению регулятивных норм, называются охранительными (вторичными)»14. Основываясь на этом делении правовых норм, автор отстаивает и соответствующее деление правоотношений. По его мнению, «правоотношения, возникающие из правомерных действий или событий в целях обеспечения нормальной организации общественной жизни» - это регулятивные правоотношения. Напротив, «правоотношения, возникающие из предусмотренных законом конфликтных ситуаций, препятствующих осуществлению регулятивных правоотношений» - это правоотношения охранительные15.

Еще одна характерная черта охранительных правоотношений, о которой упоминает Е.Я. Мотовиловкер и которая может рассматриваться в качестве критерия рассматриваемой классификации, состоит в том, что сменяющие регулятивные охранительные правоотношения обладают особыми свойствами, отсутствовавшими у регулятивных правоотношений. Главное из этих свойств состоит в способности принудительного осуществления определенной меры поведения, лежащей на обязанном субъекте16. Если в рамках регулятивного правоотношения обязанная сторона имеет свободу в выборе между исполнением обязанности и ее неисполнением, что одновременно означает как возможность осуществления регулятивной обязанности только добровольным поведением, так и возможность нарушения регулятивного права, то в рамках охранительного правоотношения пассивная сторона такой свободы лишена17.

Аналогичную позицию занимает Е.А. Крашенинников, который также полагает, что в основе классификации гражданских правоотношений на регулятивные и охранительные лежит соответствующая классификация гражданско-правовых норм18. В его интерпретации охранительное гражданское право предстает как «вытекающая из охранительной гражданско-правовой нормы мера возможного поведения лица в конфликтной ситуации, предоставленная ему в целях защиты регулятивного субъективного гражданского права или охраняемого законом интереса»19.

Разъясняя свое определение, он отмечает, что в отличие от регулятивных субъективных гражданских прав, призванных опосредовать «бесконфликтное развертывание соответствующего общественного отношения», охранительные субъективные гражданские права рассчитаны на конфликтную ситуацию, т.е. такую ситуацию, которая заключается «в некотором изменении предшествующей ей нормальной правовой ситуации, - изменении, которое в свою очередь должно быть изменено при посредстве охранительного субъективного гражданского права»20. Он подчеркивает, что такая конфликтная ситуации может иметь причиной не только правонарушение, но и иные обстоятельства: объективно-противоправное деяние, событие, оспаривание права, правомерное действие. Кроме этого, Е.А. Крашенинников обращает внимание и на такие особенности субъективного охранительного гражданского права, как: 1) цель предоставления субъекту данного права - защиту регулятивного субъективного права или охраняемого законом интереса21 и 2) принудительный порядок реализации22. Таким образом, отличительные признаки охранительных гражданских правоотношений, позволяющие отграничить их от регулятивных гражданских правоотношений, по мнению Е. А. Крашенинникова, состоят в том, что такие правоотношения: 1) возникают на основе охранительных гражданско-правовых норм; 2) опосредуют конфликтные отношения субъектов гражданского права; 3) характеризуются особой целью (назначением) - направлены на защиту регулятивного субъективного права или охраняемого законом интереса; 4) включают в свой состав такие субъективные гражданские права, которые могут быть реализованы в принудительном порядке.

По мнению А.П. Вершинина, критерием выделения охранительных правоотношений выступает их содержание (права и обязанности в таких правоотношениях устанавливают меры (способы) защиты и ответст-

14 Мотовиловкер Е.Я. Теория регулятивного и охранительного права. С. 9-10.

15 Там же. С. 54, 73.

16 См.: Там же. С. 55.

17 См.: Там же. С. 55-56.

18 Крашенинников Е. А. Основное разделение гражданских прав // Мат-лы Всерос. науч. конф., посвящ. 200-летию Ярославского гос. ун-та им. П.Г. Демидова. Ярославль, 2003. С. 3.

19 Крашенинников Е. А. Регулятивные и охранительные субъективные гражданские права // Очерки по торговому праву: сб. науч. тр. Вып. 14. Ярославль, 2007. С. 6; Крашенинников Е. А. Основное разделение гражданских прав. С. 3; Крашенинников Е. А. К теории права на иск. С. 5.

20 Крашенинников Е. А. Основное разделение гражданских прав. С. 3.

21 Крашенинников Е. А. Регулятивные и охранительные субъективные гражданские права. С. 6.

22 Там же. С. 6-7.

венности) и основание возникновения (правонарушение)23. Можно отметить, что мнение о том, что главным отличительным признаком охранительных правоотношений является основание их возникновения - правонарушение, является в цивилистике широко распространенным24.

В.А. Белов и А.Б. Бабаев придерживаются позиции, в соответствии с которой единственным критерием разграничения регулятивных и охранительных правоотношений является «наличие у субъективных прав и юридических обязанностей, составляющих правоотношения, способности к принудительной реализации (осуществлению и исполнению)»25. Поэтому правоотношения, права и обязанности в которых характеризуются способностью к принудительному осуществлению авторы называют охранительными, а правоотношения, элементы которых такой способностью не обладают, - регулятивными.

Обобщая изложенные взгляды по вопросу о критериях классификации правоотношений на регулятивные и охранительные и особенностях охранительных гражданских правоотношений, следует заключить, что в качестве основания для анализируемого разделения в доктрине предлагается рассматривать: 1) функции, реализуемые правоотношением; 2) нормы, на основе которых возникают правоотношения; 3) основания возникновения правоотношений; 4) содержание правоотношения; 5) существо регулируемого общественного отношения; 6) направленность (цель, назначение) правоотношения; 7) специфические свойства правоотношения (наличие либо отсутствие способности к принудительной реализации). На наш взгляд, далеко не каждое из перечисленных оснований может служить критерием рассматриваемой классификации гражданских правоотношений.

Так, неприемлемым для разграничения регулятивных и охранительных правоотношений следует признать такой критерий, как основание возникновения правоотношения. Ошибочность подобного подхода может быть прослежена по двум направлениям. Во-первых, не все возникшие на основе правонарушения гражданские правоотношения являются охранительными. В частности не могут быть в силу п. 1 ст. 1062 Гражданского кодекса РФ признаны охранительными правоотношения, возникающие в случае нарушения обязательств из организации игр и пари либо обязательств из участия в них. Во-вторых, охранительные правоотношения могут возникать не только на основе правонарушений, но и в случае совершения правомерных действий либо наступления событий. Например, требования о возмещении убытков, охранительная природа которых сомнению в отечественной доктрине не подвергается, порождаются как совершением неправомерных действий, т.е. гражданских правонарушений (ст. 12, 15, 393 ГК РФ), так и совершением правомерных действий (ст. п. 2 ст. 60, п. 5 ст. 90, п. 1 ст. 101, п. 6 ст. 114, абз. 3 п. 2 ст. 235, п. 2 ст. 281, ст. 306, ст. 534, п. 2 ст. 562, п. 2 ст. 657, ст. 717, п. 2 ст. 731, п. 1 ст. 767, ст. 782, ст. 806, п. 1 ст. 888, ст. 978, ст. 1067 и др. ГК РФ. Кроме того требования о возмещении убытков могут возникать и при наступлении событий. К числу таковых следует отнести случаи причинения вреда неволевыми, бессознательными действиями (т.е. невиновное, случайное причинение вреда, casus)26, а также случаи, когда подлежащий возмещению вред причиняется действиями таких лиц, которые в силу закона не признаются способными осознавать значение своих действий и руководить ими (недееспособные)27. Таким образом, круг юридических фактов, порождающих охранительные гражданские правоотношения, не ограничивается правонарушениями. По этой причине следует согласиться с исследователями, отрицающими возможность разграничения регулятивных и охранительных гражданских правоотношений по основаниям их возникновения28.

Не является специфичным, а потому и не может рассматриваться в качестве искомого критерия классификации и содержание регулятивных и охранительных правоотношений. Дело в том, что в целом ряде случаев содержание регулятивного и охранительного правоотношения идентично. Например, применение такого предусмотренного абз. 7 ст. 12 ГК РФ способа защиты, как присуждение к исполнению обязанности в

23 Вершинин А. П. Охранительные материально-правовые отношения и право на судебную защиту // Вопросы теории охранительных правоотношений. Ярославль, 1991. С. 35-36.

24 См.: Хаскельберг Б. Л., Ровный В. В. Индивидуальное и родовое в гражданском праве. М., 2004. С. 162; Кархалев Д. Н. Объект охранительного гражданского правоотношения // Журн. Рос. права. 2009. № 3. С. 51-58; Слесарев В. Л. Юридические запреты и противоправность по советскому гражданскому праву // Вопросы теории и практики гражданско-правового регулирования. Томск, 1987. С. 117.

25 Бабаев А. Б., Белов В. А. Проблемы общего учения о гражданском правоотношении // Гражданское право: Актуальные проблемы теории и практики. М., 2007. С. 258.

26 См.: Иоффе О. С. Правоотношение по советскому гражданскому праву // Избр. тр.: в 4 т. Т. 1. СПб., 2003. С. 164; Малеин Н.С. Правонарушение: понятие, причины, ответственность. С. 14-15; Курылев С.В. Санкция как элемент правовой нормы // Советское государство и право. 1964. № 8. С. 52-53.

27 См.: п. 3 ст. 401, абз. 2 п. 4 ст. 1073, п. 3 ст. 1076, п. 1 ст. 1079, абз. 2 п. 1 ст. 1078, ст. 1100 ГК РФ и др.

28 См.: Бутнев В.В. Несколько замечаний к дискуссии о теории охранительных правоотношений. С. 8; Крашенинников Е.А. Основное разделение гражданских прав. С. 3-4.

натуре, хотя и осуществляется в рамках охранительного гражданского правоотношения, тем не менее, не обусловливает изменения содержания прав и обязанностей сторон. Другими словами, вполне допустимы случаи, когда в рамках охранительного гражданского правоотношения пассивный субъект понуждается к совершению тех же действий, которые составляли содержание его обязанности в регулятивном гражданском правоотношении29.

Достаточно распространенным является мнение, согласно которому выделение регулятивных и охранительных гражданских правоотношений объясняется ссылкой на аналогичное деление норм гражданского права. Несмотря на внешнюю логичность и последовательность такого подхода, критерий нормативной основы, на наш взгляд, не может служить прочным основанием рассматриваемой классификации гражданских правоотношений. Дело в том, что вопрос о делении правовых норм на регулятивные и охранительные является не менее дискуссионным, нежели вопрос о соответствующей классификации правоотношений. Вместе с тем отрицание рядом исследователей классификации правовых норм на регулятивные и охранительные не означает отрицания ими аналогичной классификации правоотношений30.

Сомнительной, на наш взгляд, является и возможность использования для классификации гражданских правоотношений на регулятивные и охранительные такого критерия, как существо того общественного отношения, которое подвергается регулированию (облекается в форму регулятивного либо охранительного гражданского правоотношения). Применение этого критерия приводит ученых к выводу о том, что регулятивные правоотношения опосредуют бесконфликтное, нормальное развертывание общественного отношения, положительное, нормальное для данной отрасли права поведение субъектов, направлены на закрепление и регламентацию социальных связей в их нормальном, желательном для общества состоянии, тогда как охранительные правоотношения (и нормы) рассчитаны на конфликтную ситуацию, т.е. ситуацию. Иными словами, охранительные правоотношения опосредуют отношения, возникающие в результате конфликта31, тогда, «когда нормальная реализация субъективных прав и юридических обязанностей нарушена, возникли «перебои» в механизме правового регулирования»32.

Неприемлемость рассматриваемого критерия классификации, на наш взгляд, может быть прослежена по двум основным направлениям. Во-первых, характеристика отношений, опосредуемых регулятивными гражданскими правоотношениями, как нормальных, положительных и желательных, а отношений, опосредуемых охранительными гражданскими правоотношениями, соответственно как аномальных и нежелательных, представляется некорректной. Вряд ли допустимо квалифицировать в качестве нежелательных, патологических или аномальных те отношения, которые возникают из правомерных действий или событий и облекаются в форму охранительного правоотношения. Если бы такая характеристика соответствовала действительности, то из гражданского законодательства следовало бы исключить, например, институты реорганизации юридических лиц, купли-продажи и аренды предприятия, поскольку совершение действий по реорганизации юридического лица, купле-продаже или аренде предприятия в силу п. 2 ст. 60, п. 2 ст. 562 и п. 2 ст. 657 ГК РФ может повлечь возникновение «аномальных» и «нежелательных» охранительных правоотношений по возмещению убытков кредиторам реорганизуемого юридического лица или кредиторам по обязательствам, включенным в состав предприятия. Во-вторых, квалификация тех или иных отношений как конфликтных или бесконфликтных, на наш взгляд, является чрезмерно расплывчатой. Ни один из исследователей, использующих рассматриваемый критерий классификации, не уточняет, какими признаками должно характеризоваться общественное отношение для того, чтобы его можно было признать конфликтным либо бесконфликтным. При отсутствии таких признаков последовательное разграничение конфликтных и бесконфликтных отношений, а также опосредующих их охранительных и регулятивных правоотношений оказывается неосуществимым. Таким образом, отмеченные недостатки подхода, основывающего разграничение регулятивных и охранительных правоотношений на характеристике особенностей тех общественных отношений, которые облекаются в форму регулятивного либо охранительного правоотношения не позволяют признать существо подвергаемого правовому регулированию общественного отношения критерием классификации гражданских правоотношений на регулятивные и охранительные.

Значительное число сторонников анализируемого разграничения правоотношений усматривают различие регулятивных и охранительных правоотношений в тех функциях, которые эти правоотношения выпол-

29 См.: Бабаев А. Б., Белов В. А. Указ. соч. С. 243-244.

30 См.: Иоффе О. С., Шаргородский М. Д. Указ. соч. С. 169-170, 193-194.

31 См.: Гражданское право: учеб. Ч.1. М., 1998. С. 43.

32 Бутнев В. В. Несколько замечаний к дискуссии о теории охранительных правоотношений. С. 8.

няют в механизме правового регулирования. В таком аспекте регулятивные правоотношения рассматриваются как отношения, проводящие регулятивные функции права, а охранительные правоотношения - как отношения, проводящие охранительную функцию права33. Достаточно часто охранительные правоотношения характеризуются как правоотношения, имеющие особую цель (назначение) либо направленность. В этом случае указывают, например, что субъективное охранительное право предоставляется лицу «в целях защиты регулятивного субъективного гражданского права или охраняемого законом интереса»34, что «охранительные правоотношения призваны обеспечить защиту субъективных гражданских прав в случае их наруше-ния»35 и т. д. На наш взгляд, между обозначенными критериями, с одной стороны, нет принципиальной разницы, ибо в русском языке слово «функция» может толковаться как роль, значение чего-нибудь, слово «назначение» - как цель, предназначение, слово «цель» - как предмет стремления, а слово «направленность» - как целеустремленная сосредоточенность, а с другой стороны, оба критерия в равной мере неприемлемы для разделения гражданских правоотношений на регулятивные и охранительные. В обоснование последнего тезиса могут быть приведены следующие аргументы. Во-первых, направленность (цель, предназначение) того или иного гражданского правоотношения (субъективного гражданского права) зачастую оказывается неявной, расплывчатой, туманной, а потому нередко ускользает от внимания исследователей. Например, в период действия Гражданского кодекса РСФСР 1922 года односторонний отказ от исполнения обязательства рассматривался отечественными цивилистами лишь как исключение из общего правила о недопустимости прекращения обязательства односторонним волеизъявлением36 и не характеризовался в качестве меры защиты. Напротив, в исследованиях, проводившихся после принятия Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик в 1961 году и Гражданского кодекса РСФСР 1964 года, к квалификации одностороннего отказа от исполнения обязательства как одного из способов прекращения обязательства прибавилась его характеристика в качестве меры (способа) защиты37, что объясняется, по-видимому, закреплением в названных актах категории «защита гражданских прав». Во-вторых, характеристика охранительного гражданского правоотношения (охранительного субъективного гражданского права) как направленного на защиту является изменчивой, непостоянной. В качестве примера такой изменчивости можно привести случай уступки деликтного притязания лицом, имущество которого было уничтожено делинквентом. Если бы деликтным притязанием обладал потерпевший, то данное притязание следовало бы характеризовать как направленное на защиту интереса потерпевшего в восстановлении своего имущественного положения38. В случае же уступки притязания подобная характеристика оказывается невозможной, так как имущественная сфера цессионария деликтом не затронута. Третий и, вероятно, наиболее убедительный довод, подтверждающий неприемлемость подхода, основывающего обособление регулятивных и охранительных гражданских правоотношений их функциональными различиями, заключается в том, что способность того или иного правоотношения выполнять регулятивную либо охранительную функцию предопределяется структурой (устройством, свойствами) самих правоотношений. Иначе говоря, функциональные различия правоотношений - это следствие, но не причина их структурных особенностей. Данное утверждение основывается на одном из ключевых положений функционального подхода, согласно которому «функции, какова бы ни была их природа, можно реализовать лишь в структуре». Иначе говоря, всякая «функция реализуется структурой и объясняется с помощью структуры»39. Таким образом, использование для разделения гражданских правоотношений на регулятивные и охранительные такого критерия как функциональные особенности правоотношений (в том числе наличие у них особых целей, предназначения, направленности) оказывается неприемлемым не потому, что построенная таким образом группировка правоотношений искажает действительное положение ве-

33 См.: Алексеев С.С. Указ. соч. С. 350-351; Васильев А.М. Правовые категории. Методологические аспекты разработки системы категорий теории права. М., 1976. С. 235.

34 Крашенинников Е.А. Регулятивные и охранительные субъективные гражданские права. С. 6; Крашенинников Е.А. К учению об исковой давности // Материально-правовые и процессуальные средства охраны и защиты прав и интересов хозяйствующих субъектов: меж-вуз. темат. сб. науч. тр. Калинин, 1987. С. 54; Крашенинников Е.А. К теории права на иск. С. 5; Крашенинников Е. А. Основное разделение гражданских прав. С. 3.

35 Гражданское право: учеб. В 3-х т. Т. 1. М., 2008. С. 131.

36 См.: Гражданское право: учеб. Т. 1. М., 1944. С. 393; Новицкий И.Б., Лунц Л. А. Общее учение об обязательстве. М., 1950. С. 411.

37 См., например: Комментарий к ГК РСФСР. М., 1970. С. 256; Грибанов В.П. Указ. соч. С. 133.

38 См.: Анохин В.С., Завидов Б.Д., Сергеев В.И. Защита договорных обязательств. М., 1998. С. 13; Крашенинников Е. А. Охраняемый законом интерес и средства его защиты // Вопросы теории охранительных правоотношений. Ярославль, 1991. С. 15; Крашенинников Е. А. Понятие охраняемого законом интереса // Проблемы защиты субъективных гражданских прав: сб. науч. тр. Ярославль, 2000. С. 8.

39 Марков Ю.Г. Функциональный подход в современном научном познании. Новосибирск, 1982. С. 19-20.

щей, а потому, что классификация правоотношений по функциональному критерию является поверхностной и не отображает сущностных различий, присущих регулятивным и охранительным гражданским правоотношениям. Специфика регулятивных и охранительных правоотношений не может быть объяснена указанием на различия в их функциях, поскольку существо последних само по себе определяется структурными особенностями (устройством, свойствами) регулятивных и охранительных правоотношений.

Подводя итог исследования предложенных в отечественной доктрине критериев деления гражданских правоотношений на регулятивные и охранительные, необходимо признать, что основанием данной классификации не могут являться нормы, реализация которых влечет возникновение правоотношений, юридические факты, порождающие правоотношения, содержание правоотношений, существо опосредуемых правоотношениями общественных отношений, а также выполняемые правоотношениями функции (включая наличие у правоотношений особой цели, предназначения, направленности).

Кроме того, следует обратить внимание на тот вывод, который был сделан при анализе функционального подхода к разграничению регулятивных и охранительных правоотношений: критерий классификации правоотношений на регулятивные и охранительные следует искать в структуре (устройстве) самих правоотношений, поскольку именно структурные особенности того или иного правоотношения определяют те функции, которые данное правоотношение выполняет в механизме гражданско-правового регулирования.

С учетом этого положения, набольший интерес представляет подход тех ученых, которые в качестве критерия классификации гражданских правоотношений на регулятивные и охранительные рассматривают свойства самих гражданских правоотношений, а именно наличие или отсутствие у них способности к принудительной реализации. Из приведенного обзора видно, что наличие у охранительных правоотношений (охранительных субъективных гражданских прав и обязанностей) способности к принудительной реализации, отсутствующей у регулятивных правоотношений, было замечено Е.Я. Мотовиловкером, Е.А. Крашенинниковым, В.А. Беловым и А.Б. Бабаевым. Так, Е.Я. Мотовиловкер обратил внимание на то, что мера поведения, лежащая на обязанном субъекте в рамках охранительного правоотношения, характеризуется способностью к принудительному осуществлению, тогда как регулятивная обязанность (как мера должного поведения) такой способности лишена, поскольку «принуждение здесь не имеет смысла по определению должно-го»40. Отмеченное различие проецируется ученым и на субъективные права, составляющие необходимый элемент всякого правоотношения. «Вызванный правонарушением переход от регулятивного к охранительному правоотношению, - пишет он, - происходит. по линии возникновения нового свойства субъективного права (новой возможности) - свойства принудительно осуществляться»41.

Е.А. Крашенинников различие в свойствах регулятивных и охранительных правоотношений характеризует следующим образом. Поскольку «регулятивные субъективные гражданские права. призваны опосредовать нормальное течение имущественных и личных неимущественных отношений», постольку «ни одно из них не может быть осуществлено помимо и против воли обязанного лица». Иная ситуация имеет место в случае с охранительным субъективным гражданским правом. «Виду того, что охранительное гражданское право опосредует защиту регулятивного субъективного гражданского права или охраняемого законом интереса, оно может быть реализовано в принудительном порядке в отношении лица, против которого осуществляется защита»42.

Позиция В.А. Белова и А.Б. Бабаева сводится к тому, что критерием разграничения регулятивных и охранительных правоотношений признается «наличие у субъективных прав и юридических обязанностей, составляющих правоотношения, способности к принудительной реализации (осуществлению и исполнению)»43. На этой основе правоотношения, права и обязанности в которых характеризуются способностью к принудительному осуществлению авторы называют охранительными, а правоотношения, элементы которых такой способностью не обладают, - регулятивными.

Достоинством рассматриваемого подхода к классификации регулятивных и охранительных правоотношений, на наш взгляд, является то, что его сторонники справедливо связывают охранительный характер правоотношения со способностью элементов правоотношения (субъективных прав и обязанностей) к принудительной реализации. Действительно, обеспеченность реализации правоотношения государственным

40 См.: Мотовиловкер Е.Я. Теория регулятивного и охранительного права. С. 55.

41 Там же. С. 77.

42 Крашенинников Е.А. Регулятивные и охранительные субъективные гражданские права. С. 6-7.

43 Бабаев А.Б., Белов В.А. Указ. соч. С. 258.

(публичным) принуждением с неизбежностью обуславливает особую структуру правоотношения, особую взаимосвязь юридических форм, опосредующих поведение активной и пассивной стороны правоотношения.

Наиболее четко различие в структуре регулятивных правоотношений и правоотношений, права и обязанности в рамках которых способны к принудительному осуществлению и исполнению (охранительных правоотношений), показано Е.Я. Мотовиловкером, который отмечает, что в регулятивном правоотношении функции по реализации правоотношения сосредоточены «в руках» обязанности, поскольку «именно обязанность заключает в себе ту силу, которая реализует правоотношение, содержит в себе меру должного поведения, удовлетворяющего интерес управомоченного»44. Вместе с тем, «регулятивная обязанность есть мера должного, а это. означает, что обязанный субъект, к которому направлено регулятивное право требования, обладает свободой выбора»45. Другими словами, «обязанность может быть как реализована, так и нарушена»46. Таким образом, структура регулятивного правоотношения такова, что удовлетворение интереса управомоченного лица (осуществление субъективного права) зависит от воли обязанного лица (исполнения субъективной обязанности). Субъективное право может быть осуществлено только в случае исполнения субъективной обязанности, т.е. только тогда, когда поведение пассивной стороны правоотношения будет соответствовать масштабу, определенному субъективной обязанностью.

Иная структура свойственна правоотношениям, элементы которых характеризуются способностью к принудительной реализации. В таких правоотношениях реализация интереса управомоченного (осуществление субъективного права) не зависит от воли обязанного лица, поскольку возложенная на него мера поведения характеризуется способностью к принудительному осуществлению47. Другими словами, если «регулятивное субъективное гражданское право может реализовываться только добровольным образом»48, т.е. лишь в случае добровольного исполнения обязанности пассивной стороной правоотношения, то «охранительное субъективное право обладает свойством принудительно реализовываться»49. Наличие же у субъективного права способности к принудительному осуществлению означает ни что иное, как возможность обладателя данного права «прибегнуть к содействию публичной власти при осуществлении этого права»50. Указанное содействие выражается либо «в публичном принуждении носителя обязанности к совершению действий, являющихся содержанием долга»51, либо «в самостоятельном совершении таких действий, которые служат для управомоченного лица достаточной заменой действий лица обязанного»52. В первом случае интерес управомоченного будет удовлетворен действиями обязанного лица (пассивной стороны правоотношения), во втором - действиями государства в лице судебного пристава-исполнителя.

Таким образом, регулятивные правоотношения и правоотношения, элементы которых (субъективные права и обязанности) способны к принудительной реализации, характеризуются различной структурой и представляют собой два самостоятельных «способа взаимодействия права и обязанности»53. Структура же правоотношений, слагающихся из способных к принудительной реализации субъективных прав и обязанностей, обуславливает независимость реализации интереса управомоченного лица (осуществления субъективного права) от воли обязанного лица, т.е. невозможность нарушения субъективного права, что и позволяет охарактеризовать данные правоотношения как охранительные.

Вместе с тем, наряду с отмеченным достоинством подхода, в соответствии с которым охранительный характер правоотношения связывается со способностью элементов правоотношения (субъективных прав и обязанностей) к принудительной реализации, а в качестве критерия классификации правоотношений на регулятивные и охранительные предлагается рассматривать наличие либо отсутствие у субъективных прав и обязанностей, составляющих правоотношения, указанной способности, во взглядах его сторонников обнаруживается и ряд существенных недостатков.

44 Мотовиловкер Е.Я. Теория регулятивного и охранительного права. С. 52, 78.

45 Там же. С. 55.

46 Там же. С. 52.

47 См.: Там же. С. 55.

48 Мотовиловкер Е.Я. Теория охранительных правоотношений и основы гражданского законодательства Союза ССР и республик // Регламентация защиты субъективных прав в основах гражданского законодательства: сб. науч. тр. Ярославль, 1992. С. 94.

50 Бабаев А. Б., Белов В. А. Указ. соч. С. 242.

52 Там же. С. 242-243.

53 Мотовиловкер Е.Я. Теория охранительных правоотношений и основы гражданского законодательства Союза ССР и республик. С. 96.

Так, точка зрения Е.Я. Мотовиловкера характеризуется тем недостатком, что охранительные правоотношения он рассматривает как правоотношения второго порядка и в этом качестве противопоставляет регулятивным правоотношениям как правоотношениям первого порядка. Подчеркивая взаимообусловленность указанных правоотношений, автор в некоторых случаях автор прямо говорит о переходе регулятивных правоотношений в охранительные. Так, в частности, он указывает, что «охранительное правоотношение есть то новое единство, в которое переходит нарушенное регулятивное»54. При этом указанный переход видится автору следующим образом: «В результате правонарушения. регулятивное правоотношение угасает и сменяется новым охранительным правоотношением»55. Причина подобного подхода, очевидно, заключается в том, что основания возникновения охранительных правоотношений в концепции Е.Я. Мотовиловкера ограничиваются правонарушениями и фактами оспаривания субъективных прав. Вместе с тем, выше уже обосновано то положение, что круг юридических фактов, порождающих охранительные правоотношения, гораздо шире. Охранительные правоотношения могут возникать как при совершении правонарушений либо оспаривании прав, так и при совершении правомерных действий либо наступлении известных событий. Последние же в силу своего существа не могут повлечь нарушения каких-либо правоотношений (субъективных прав). Учитывая данное обстоятельство, следует отказаться от характеристики охранительных правоотношений как вторичных (правоотношений второго порядка), зависимых или производных от регулятивных правоотношений.

Ошибочность воззрений Е.А. Крашенинникова заключается в том, что, по его мнению, свойства регулятивных и охранительных правоотношений предопределяются теми функциями, которые данные правоотношения выполняют в механизме правового регулирования. Вместе с тем, в данном случае имеет место обратная зависимость, поскольку именно структура реализует и объясняет функцию, но не наоборот. Другими словами, ненаправленность охранительного гражданского права на защиту регулятивного субъективного гражданского права или охраняемого законом интереса предопределяет его способность быть реализованным в принудительном порядке, а напротив возможность реализации субъективного права в принудительном порядке, обусловливающая соответствующую структуру правоотношения, позволяет данному праву выполнить охранительную функцию (обеспечить защиту регулятивного субъективного гражданского права или охраняемого законом интереса).

Общий же недостаток, свойственный как позиции Е.Я. Мотовиловкера и Е.А. Крашенинникова, так и взглядам В.А. Белова и А.Б. Бабаева, состоит в том, что, усматривая специфику охранительных гражданских правоотношений в таком свойстве слагающих данные правоотношения субъективных прав и обязанностей, как способность к принудительной реализации (осуществлению либо исполнению), названные авторы ограничивают круг охранительных гражданских правоотношений лишь такими гражданскими правоотношениями, элементы которых обладают данной способностью. Между тем, признание свойств охранительных правоотношений только за указанными гражданскими правоотношениями приводит как минимум к двум «неожиданным» следствиям.

Во-первых, рассматривая охранительное правоотношение как правоотношение, образуемое субъективными правами и обязанностями, способными к принудительному осуществлению и исполнению, Е.Я. Мотовиловкер и Е.А. Крашенинников неизбежно впадают в противоречие с собственными же утверждениями об охранительном характере некоторых субъективных гражданских прав на односторонние действия («прав, содержание которых представлено прежде всего правомочием на свое поведение»), поскольку принудительное осуществление таких прав невозможно по определению. Во-вторых, представление о том, что охранительными гражданскими правоотношениями являются лишь те гражданские правоотношения, субъективные права и обязанности в рамках которых характеризуются способностью к принудительной реализации, обусловливает то положение, что защита субъективных гражданских прав и законных интересов оказывается во всех случаях связанной с государственным принуждением. Другими словами, если верно утверждение о том, что проводящие функцию защиты субъективных гражданских прав и законных интересов (охранительную функцию гражданского права) гражданские правоотношения - это только правоотношения, элементы которых характеризуются способностью к принудительной реализации, то верным следовало бы считать и утверждение о том, что гражданско-правовая защита всегда осуществляется посредством принуждения к

54 Мотовиловкер Е.Я. Tеория регулятивного и охранительного права. С. 54.

55 Tам же. С. 78. См. также: Мотовиловкер Е.Я. Tеория охранительных правоотношений и основы гражданского законодательства Союза ССР и республик. С. 9б; Мотовиловкер Е.Я. Основное разделение охранительных правоотношений II Вопросы теории охранительных правоотношений. Ярославль, 1991. С. 25.

исполнению какой-либо обязанности. Между тем, последнее суждение явно не соответствует действительности, поскольку меры защиты в гражданском праве с принуждением зачастую не сопряжены.

Таким образом, несмотря на то, что гражданские правоотношения, слагающиеся из способных к принудительной реализации субъективных прав и обязанностей, на наш взгляд, действительно являются охранительными, критерием классификации гражданских правоотношений на регулятивные и охранительные указанная способность выступать не может. Наличие в гражданском праве мер защиты, реализация которых не связана с применением государственного принуждения, с необходимостью предполагает существование и таких гражданских правоотношений, выполнение охранительной функции которыми не обуславливается способностью образующих данные правоотношения субъективных прав и обязанностей к принудительной реализации.

Обобщая изложенное по вопросу об основании классификации гражданских правоотношений на регулятивные и охранительные, следует заключить, что ни один из предложенных в доктрине критериев данного разделения правоотношений в силу тех или иных причин не может быть признан приемлемым. Вместе с тем, анализ взглядов исследователей, усматривающих специфику охранительных гражданских правоотношений в том, что слагающие данные правоотношения субъективные права и обязанности характеризуются способностью к принудительной реализации (осуществлению либо исполнению), позволил установить, что охранительные свойства таких правоотношений предопределяются их структурой, т.е. такой взаимосвязью субъективного права и обязанности, при которой реализация интереса управомоченного лица (осуществление субъективного права) не зависит от воли обязанного лица. Кроме того, было установлено, что наличие среди гражданско-правовых мер защиты таких мер, реализация которых не связана с применением государственного принуждения, предопределяет существование гражданских правоотношений, охранительные свойства которых не обуславливаются способностью субъективных прав и обязанностей, слагающих данные правоотношения, к принудительной реализации.

Таким образом, критерием классификации гражданских правоотношений на регулятивные и охранительные следует считать структуру (взаимосвязь элементов содержания) гражданского правоотношения. Если взаимосвязь правовых форм, опосредующих поведение активной и пассивной сторон гражданского правоотношения такова, что удовлетворение интереса активной стороны (осуществление субъективного права) зависит от воли пассивной стороны, то такое правоотношение следует считать регулятивным. Если же взаимосвязь правовых форм, опосредующих поведение активной и пассивной стороны гражданского правоотношения такова, что удовлетворение интереса активной стороны (осуществление субъективного права) не зависит от воли пассивной стороны, то такое правоотношение следует считать охранительным.

Замечание 1

Основной и на сегодняшний день актуальной проблемой, которая касается гражданских правоотношений, считается процесс построения устойчивой системы правовых отношений в гражданской сфере.

Если рассматривать данный вопрос с точки зрения учения о правоотношениях гражданского общества, то можно выявить достаточно большое количество противоречий, но некоторые юристы говорят о том, что это весьма неправильно и даже не верно:

• Юристы выделяют четкую и уже установленную юридическую связь между имеющимися обязанностями и правами каждого гражданина Российской Федерации, а также иностранных граждан и граждан без гражданства.
• Некоторые юристы говорят о том, что правоотношения являются фактическими, то есть житейскими отношениями, которые могут быть изменены или прекращены имеющимися нормами российского права.

Как уже говорилось раннее, это не совсем верно и можно считать правильным. Для этого существуют определенные принципы. Во-первых, это факт того, что в различных сферах российского права, в том числе гражданского права, не могут определить житейские отношения. Соответственно, можно сделать вывод о том, что правовые отношения возникают только в результате нормы российского права, в виде достоинства и чести граждан. Во-вторых, это факт, который берет во внимание теорию правовых отношений, где устанавливаются четки понятия: смерть и рождение. Кроме того, здесь можно говорить и о житейских правовых отношениях.

Особенности гражданских правоотношений

Гражданские правоотношения – это самый распространенный вид системы правовых отношений, которые могут быть на территории Российской Федерации. Как правило, гражданские правоотношения имеют свои определенные черты и некоторые признаки. Конечно, в условиях современности, для гражданских правовых отношений характерны некоторые проблемы. Проблемы могут быть рассмотрены не только на государственном, но и частном уровне.

В свою очередь, можно выделить и второе понятие, которое обеспечивает систему российского права – это правоотношения. Правоотношения – это волевое общественное неимущественное и имущественное отношение, которое подвергается регулированию нормами российского права и нормам системы гражданского права, которые приняты и установлены на территории Российской Федерации. Правовые отношения являются довольно сложной системой, которая представляет связь из некоторых элементов:

• Необходимо выявить содержание и структуру определенного содержания.
• Необходимо установить основания, которые говорят о возникновении, прекращении или возможном изменении содержания правоотношения.
• Необходимо определить имеющийся субъективный состав.
• Необходимо показать объект этих правоотношений, которые касаются гражданской сферы.

Субъективный состав и проблемы гражданских правоотношений

Довольным важным предметов для того чтобы охарактеризовать возможные проблемы гражданских правоотношений являются субъект и объект этих самых правовых отношений:

• Во-первых, это субъективный состав правоотношений. Он представлен в виде совокупность определенных лиц, которые участвуют именно в этом правовом отношении.
• Во-вторых, это объект правоотношений гражданского уровня. Здесь можно говорить об отношениях, которые возникли в результате осуществления, какой – то деятельности субъекта правового отношения.

Замечание 2

Юристы говорят также о том, что именно гражданские правоотношения занимают ведущую позицию в системе гражданского права, и всего российского права в целом.

Понятие объекта гражданских правоотношений

Объекты гражданских правоотношений – это различные материальные (в том числе вещественные) и нематериальные (идеальные) блага либо процесс их создания, составляющие предмет деятельности субъектов гражданского права.

Названные объекты нередко именуются объектами гражданских прав (как это, в частности, делает Гражданский кодекс). Как известно, объектом правового регулирования может быть только поведение людей (их деятельность), а не сами по себе разнообразные явления окружающей действительности, например вещи или результаты творческой деятельности. Поведение людей и составляет объект гражданских правоотношений, тогда как вещи и иные материальные и нематериальные блага в свою очередь составляют объект (или предмет) соответствующего поведения участников (субъектов) правоотношений.

На этом основываются попытки разграничения понятий «объект гражданского правоотношения» (под которым понимается поведение участников) и «объект гражданских прав» (под которым понимаются материальные или нематериальные блага). Однако такие блага становятся объектами не только прав, но и обязанностей, которые в совокупности как раз и составляют содержание правоотношений. Таким образом, категория объекта гражданских прав совпадает с понятием объекта гражданских правоотношений.

К числу таких объектов законодательство традиционно относит именно материальные и нематериальные блага либо деятельность по их созданию, имея в виду, что в связи с ними (по их поводу) и возникают соответствующие права и обязанности, реализуемые в поведении участников правоотношений.

В обязательственном праве определенное распространение получила концепция «двойного объекта» правоотношения: под ним понимается поведение обязанного лица и вместе с тем – вещь или иной товар, на который направлено поведение субъектов правоотношения.

Применительно к конкретным видам договорных отношений (купле-продаже, подряду и др.) предлагается также различать предмет обязательства (поведение обязанных лиц) и его объект – вещь или иное благо. Однако в других видах правоотношений, например в вещных, такое «удвоение объекта» отсутствует. Следовательно, теория «двойного объекта» не может быть распространена на все гражданские правоотношения: она ограничивается сферой обязательственного права и не претендует на всеобщий характер.

Виды объектов гражданских правоотношений

К числу материальных благ как объектов гражданских правоотношений относятся вещи, а также результаты работ или услуг, имеющие материальную, вещественную форму (например, результат ремонта какого-либо материального объекта). В этом смысле материальным благом может являться не только вещь, но и деятельность по созданию или улучшению вещей и даже деятельность по оказанию иных материальных услуг. Поэтому в данную группу объектов включаются услуги, не сопровождающиеся созданием или изменением вещей, но создающие известный полезный эффект материального, хотя и не обязательно овеществленного характера (например, услуги по хранению вещей, перевозке пассажиров и багажа или услуги оздоровительного либо культурно-зрелищного характера). Все эти объекты объединяет их экономическая природа товаров, объективно требующих для себя гражданско-правового оформления (режима).

Вместе с тем юридически следует различать вещи как имеющие товарную форму предметы материального мира и иные материальные и нематериальные блага, например работы, услуги, другие действия (поведение) обязанных лиц. Вклад в банке или пай (доля) в имуществе товарищества, общества или кооператива представляют собой не вещи, а права требования определенного поведения от обязанных лиц.

Поэтому по поводу таких имущественных благ складываются особые (обязательственные либо корпоративные) правоотношения. Следовательно, такое «бестелесное имущество», как, например, обязательственные права требования, тоже является объектом гражданских прав, хотя и не вещных.

К нематериальным благам относятся результаты творческой деятельности (произведения науки, литературы и искусства, изобретения, секреты производства и т.п.) и средства индивидуализации (коммерческие обозначения, товарные знаки, наименования мест происхождения товаров и т.п.), которые становятся объектами интеллектуальных

прав, а также личные неимущественные блага, являющиеся объектами гражданско-правовой защиты. Нематериальные блага, за исключением личных неимущественных благ, также приобретают экономическую форму товаров, что и дает им возможность становиться объектами имущественных отношений.

Следовательно, экономическое понятие товара как объекта товарного (имущественного) оборота в гражданском праве воплощается не только в вещах, но и в иных, в том числе нематериальных, объектах. Категория товара в известном смысле может служить синонимом категории объекта гражданских правоотношений (объекта граждан-

ских прав), если не учитывать в числе последних личные неимущественные блага.

Таким образом, к объектам гражданских прав (правоотношений) (ст. 128 ГК) относятся:

1)вещи и иное имущество, в том числе имущественные права;

2)действия (работы и услуги) либо также их результаты как вещественного, так и неовеществленного характера;

3)нематериальные объекты товарного характера – охраняемые законом результаты творческой деятельности и юридически приравненные к ним средства индивидуализации товаров и их производителей (охватываемые условным понятием «интеллектуальная собственность»); 4)личные неимущественные блага – нематериальные объекты нетоварного характера прав.

Вещи как объекты гражданских правоотношений

Понятие вещи

Вещами в гражданском праве признаются материальные, физически осязаемые объекты, имеющие экономическую форму товара.

К вещам относятся не только традиционные орудия и средства производства или разнообразные предметы потребления. Вещами являются наличные деньги и ценные бумаги (ст. 128 ГК). Вещи в юридическом смысле – не обязательно твердые тела. К числу вещей в гражданском праве относятся различные виды энергетических ресурсов и сырья, произведенных или добытых человеческим трудом и потому ставших товаром (электроэнергия, нефть, газ и т.п.). Правовой режим вещей (имущества) применяется к животным (ч. 1 ст. 137 ГК), хотя в качестве живых существ их нельзя признать вещами в строгом смысле слова.

Вещи являются результатами труда, имеющими в силу, этого определенную материальную (экономическую) ценность. Так, объектом гражданских прав, в частности права собственности, не может быть атмосферный воздух в его естественном состоянии (хотя время от времени предпринимаются законодательные попытки объявить его таковым).

Иное дело – воздух или его составные части, измененные либо обособленные под воздействием труда человека (нагретый воздух – пар, «сжиженный воздух» – газ, «сжатый воздух» с помощью компрессора и т.д.). Они становятся товаром и объектом гражданского оборота.

Исключение в этом отношении составляют земля и другие природные ресурсы, которые, как правило, не являются результатами труда (если не считать специально улучшенных, например мелиорированных, земель или искусственных лесопосадок). Эти объекты так или иначе тоже вовлекаются в товарный оборот, хотя именно отсутствие у них свойств, присущих результатам чьего-то труда, а также их естественная ограниченность дают основания для предложений об установлении для них особого правового режима (типа никому не принадлежащего «объекта достояния народа»). В качестве объектов гражданских правоотношений земельные участки (а также участки недр и обособленные водные объекты) тоже относятся к категории вещей.

Вещи становятся объектами права собственности и других вещных прав. Ряд обязательственных отношений также связан с вещами, имея их объектом соответствующих действий обязанной стороны (должника), например в обязательствах купли-продажи, аренды, подряда, хранения, перевозки грузов, причинения вреда имуществу. Однако понятие вещей в гражданском праве не безгранично. Как уже отмечалось, не являются вещами входящие в состав имущества права требования и пользования («бестелесное имущество»), в том числе безналичные деньги и «бездокументарные ценные бумаги», а также «интеллектуальная собственность».

Статья 128. Объекты гражданских прав

К объектам гражданских прав относятся вещи, включая наличные деньги и документарные ценные бумаги, иное имущество, в том числе безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, имущественные права; результаты работ и оказание услуг; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность); нематериальные блага.

Статья 129. Оборотоспособность объектов гражданских прав

1. Объекты гражданских прав могут свободно отчуждаться или переходить от одного лица к другому в порядке универсального правопреемства (наследование, реорганизация юридического лица) либо иным способом, если они не ограничены в обороте.

2. Законом или в установленном законом порядке могут быть введены ограничения оборотоспособности объектов гражданских прав, в частности могут быть предусмотрены виды объектов гражданских прав, которые могут принадлежать лишь определенным участникам оборота либо совершение сделок с которыми допускается по специальному разрешению.

3. Земля и другие природные ресурсы могут отчуждаться или переходить от одного лица к другому иными способами в той мере, в какой их оборот допускается законами о земле и других природных ресурсах.

4. Результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (статья 1225) не могут отчуждаться или иными способами переходить от одного лица к другому. Однако права на такие результаты и средства, а также материальные носители, в которых выражены соответствующие результаты или средства, могут отчуждаться или иными способами переходить от одного лица к другому в случаях и в порядке, которые установлены настоящим Кодексом.

Статья 130. Недвижимые и движимые вещи

1. К недвижимым вещам (недвижимое имущество, недвижимость) относятся земельные участки, участки недр и все, что прочно связано с землей, то есть объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе здания, сооружения, объекты незавершенного строительства.

К недвижимым вещам относятся также подлежащие государственной регистрации воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты. Законом к недвижимым вещам может быть отнесено и иное имущество.

2. Вещи, не относящиеся к недвижимости, включая деньги и ценные бумаги, признаются движимым имуществом. Регистрация прав на движимые вещи не требуется, кроме случаев, указанных в законе.

Статья 131. Государственная регистрация недвижимости

1. Право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации в едином государственном реестре органами, осуществляющими государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней. Регистрации подлежат: право собственности, право хозяйственного ведения, право оперативного управления, право пожизненного наследуемого владения, право постоянного пользования, ипотека, сервитуты, а также иные права в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и иными законами.

2. В случаях, предусмотренных законом, наряду с государственной регистрацией могут осуществляться специальная регистрация или учет отдельных видов недвижимого имущества.

3. Орган, осуществляющий государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней, обязан по ходатайству правообладателя удостоверить произведенную регистрацию путем выдачи документа о зарегистрированном праве или сделке либо совершением надписи на документе, представленном для регистрации.

4. Орган, осуществляющий государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней, обязан предоставлять информацию о произведенной регистрации и зарегистрированных правах любому лицу.

Информация предоставляется в любом органе, осуществляющем регистрацию недвижимости, независимо от места совершения регистрации.

6. Порядок государственной регистрации прав на недвижимое имущество и основания отказа в регистрации этих прав устанавливаются в соответствии с настоящим Кодексом законом о регистрации прав на недвижимое имущество.

Статья 132. Предприятие

1. Предприятием как объектом прав признается имущественный комплекс, используемый для осуществления предпринимательской деятельности.

Предприятие в целом как имущественный комплекс признается недвижимостью.

2. Предприятие в целом или его часть могут быть объектом купли-продажи, залога, аренды и других сделок, связанных с установлением, изменением и прекращением вещных прав.

В состав предприятия как имущественного комплекса входят все виды имущества, предназначенные для его деятельности, включая земельные участки, здания, сооружения, оборудование, инвентарь, сырье, продукцию, права требования, долги, а также права на обозначения, индивидуализирующие предприятие, его продукцию, работы и услуги (коммерческое обозначение, товарные знаки, знаки обслуживания), и другие исключительные права, если иное не предусмотрено законом или договором.

Статья 133. Неделимые вещи

1. Вещь, раздел которой в натуре невозможен без разрушения, повреждения вещи или изменения ее назначения и которая выступает в обороте как единый объект вещных прав, является неделимой вещью и в том случае, если она имеет составные части.

2. Замена одних составных частей неделимой вещи другими составными частями не влечет возникновения иной вещи, если при этом существенные свойства вещи сохраняются.

3. Взыскание может быть обращено на неделимую вещь только в целом, если законом или судебным актом не установлена возможность выделения из вещи ее составной части, в том числе в целях продажи ее отдельно.

4. Отношения по поводу долей в праве собственности на неделимую вещь регулируются правилами главы 16, статьи 1168 настоящего Кодекса.

Статья 133.1. Единый недвижимый комплекс

Недвижимой вещью, участвующей в обороте как единый объект, может являться единый недвижимый комплекс - совокупность объединенных единым назначением зданий, сооружений и иных вещей, неразрывно связанных физически или технологически, в том числе линейных объектов (железные дороги, линии электропередачи, трубопроводы и другие), либо расположенных на одном земельном участке, если в едином государственном реестре прав на недвижимое имущество зарегистрировано право собственности на совокупность указанных объектов в целом как одну недвижимую вещь.

К единым недвижимым комплексам применяются правила о неделимых вещах.

Статья 134. Сложные вещи

Если различные вещи соединены таким образом, который предполагает их использование по общему назначению (сложная вещь), то действие сделки, совершенной по поводу сложной вещи, распространяется на все входящие в нее вещи, поскольку условиями сделки не предусмотрено иное.

Статья 135. Главная вещь и принадлежность

Вещь, предназначенная для обслуживания другой, главной, вещи и связанная с ней общим назначением (принадлежность), следует судьбе главной вещи, если договором не предусмотрено иное.

Статья 136. Плоды, продукция и доходы

Плоды, продукция, доходы, полученные в результате использования вещи, независимо от того, кто использует такую вещь, принадлежат собственнику вещи, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами, договором или не вытекает из существа отношений.

Статья 137. Животные

К животным применяются общие правила об имуществе постольку, поскольку законом или иными правовыми актами не установлено иное.

При осуществлении прав не допускается жестокое обращение с животными, противоречащее принципам гуманности.

Статья 140. Деньги (валюта)

1. Рубль является законным платежным средством, обязательным к приему по нарицательной стоимости на всей территории Российской Федерации.

Платежи на территории Российской Федерации осуществляются путем наличных и безналичных расчетов.

2. Случаи, порядок и условия использования иностранной валюты на территории Российской Федерации определяются законом или в установленном им порядке.

Статья 141. Валютные ценности

Виды имущества, признаваемого валютными ценностями, и порядок совершения сделок с ними определяются законом о валютном регулировании и валютном контроле.

Права на валютные ценности защищаются в Российской Федерации на общих основаниях.

Глава 7. ЦЕННЫЕ БУМАГИ

Статья 142. Ценные бумаги

1. Ценными бумагами являются документы, соответствующие установленным законом требованиям и удостоверяющие обязательственные и иные права, осуществление или передача которых возможны только при предъявлении таких документов (документарные ценные бумаги).

Ценными бумагами признаются также обязательственные и иные права, которые закреплены в решении о выпуске или ином акте лица, выпустившего ценные бумаги в соответствии с требованиями закона, и осуществление и передача которых возможны только с соблюдением правил учета этих прав в соответствии со статьей 149 настоящего Кодекса (бездокументарные ценные бумаги).

2. Ценными бумагами являются акция, вексель, закладная, инвестиционный пай паевого инвестиционного фонда, коносамент, облигация, чек и иные ценные бумаги, названные в таком качестве в законе или признанные таковыми в установленном законом порядке.

Выпуск или выдача ценных бумаг подлежит государственной регистрации в случаях, установленных законом.

Статья 143. Виды ценных бумаг

1. Документарные ценные бумаги могут быть предъявительскими (ценными бумагами на предъявителя), ордерными и именными.

2. Предъявительской является документарная ценная бумага, по которой лицом, уполномоченным требовать исполнения по ней, признается ее владелец.

3. Ордерной является документарная ценная бумага, по которой лицом, уполномоченным требовать исполнения по ней, признается ее владелец, если ценная бумага выдана на его имя или перешла к нему от первоначального владельца по непрерывному ряду индоссаментов.

4. Именной является документарная ценная бумага, по которой лицом, уполномоченным требовать исполнения по ней, признается одно из следующих указанных лиц:

1) владелец ценной бумаги, указанный в качестве правообладателя в учетных записях, которые ведутся обязанным лицом или действующим по его поручению и имеющим соответствующую лицензию лицом. Законом может быть предусмотрена обязанность передачи такого учета лицу, имеющему соответствующую лицензию;

2) владелец ценной бумаги, если ценная бумага была выдана на его имя или перешла к нему от первоначального владельца в порядке непрерывного ряда уступок требования (цессий) путем совершения на ней именных передаточных надписей или в иной форме в соответствии с правилами, установленными для уступки требования (цессии).

5. Выпуск или выдача предъявительских ценных бумаг допускается в случаях, установленных законом.

Возможность выпуска или выдачи определенных документарных ценных бумаг в качестве именных либо ордерных может быть исключена законом.

6. Если иное не установлено настоящим Кодексом, законом или не вытекает из особенностей фиксации прав на бездокументарные ценные бумаги, к таким ценным бумагам применяются правила об именных документарных ценных бумагах, правообладатель которых определяется в соответствии с учетными записями.

Статья 143.1. Требования к документарной ценной бумаге

1. Обязательные реквизиты, требования к форме документарной ценной бумаги и другие требования к документарной ценной бумаге определяются законом или в установленном им порядке.

2. При отсутствии в документе обязательных реквизитов документарной ценной бумаги, несоответствии его установленной форме и другим требованиям документ не является ценной бумагой, но сохраняет значение письменного доказательства.

Статья 144. Исполнение по документарной ценной бумаге

1. Надлежащим исполнением по документарной ценной бумаге признается исполнение лицу, определенному пунктами 2 - 4 статьи 143 настоящего Кодекса (владельцу ценной бумаги).

2. Если ответственное за исполнение по документарной ценной бумаге лицо знало, что владелец ценной бумаги, которому произведено исполнение, не является надлежащим обладателем права на ценную бумагу, оно обязано возместить убытки, причиненные обладателю права на ценную бумагу.

Статья 145. Возражения по документарной ценной бумаге

1. Лицо, ответственное за исполнение по документарной ценной бумаге, вправе выдвигать против требований владельца ценной бумаги только те возражения, которые вытекают из ценной бумаги или основаны на отношениях между этими лицами.

Лицо, составившее документарную ценную бумагу, отвечает по ценной бумаге и в случае, если документ поступил в обращение помимо его воли.

Предусмотренные настоящим пунктом правила об ограничении возражений не применяются в случае, если владелец ценной бумаги в момент ее приобретения знал или должен был знать об отсутствии основания возникновения прав, удостоверенных ценной бумагой, в том числе о недействительности такого основания, либо об отсутствии прав предшествующих владельцев ценной бумаги, в том числе о недействительности основания их возникновения, а также в случае, если владелец ценной бумаги не является ее добросовестным приобретателем (статья 147.1).

2. Лица, ответственные за исполнение по ордерной ценной бумаге, не вправе ссылаться на возражения других лиц, ответственных за исполнение по данной ценной бумаге.

3. Против требования об исполнении по документарной ценной бумаге лицо, указанное в качестве ответственного за исполнение по ней, может выдвинуть возражения, связанные с подделкой такой ценной бумаги или с оспариванием факта подписания им ценной бумаги (подлог ценной бумаги).

Статья 146. Переход прав, удостоверенных документарными ценными бумагами

1. С переходом права на документарную ценную бумагу переходят все удостоверенные ею права в совокупности.

2. Права, удостоверенные предъявительской ценной бумагой, передаются приобретателю путем вручения ему ценной бумаги лицом, совершившим ее отчуждение.

Права, удостоверенные предъявительской ценной бумагой, могут перейти к другому лицу независимо от ее вручения в случаях и по основаниям, которые установлены законом.

3. Права, удостоверенные ордерной ценной бумагой, передаются приобретателю путем ее вручения с совершением на ней передаточной надписи - индоссамента. Если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или законом, к передаче ордерных ценных бумаг применяются установленные законом о переводном и простом векселе правила о передаче векселя.

4. Права, удостоверенные именной документарной ценной бумагой, передаются приобретателю путем вручения ему ценной бумаги лицом, совершающим ее отчуждение, с совершением на ней именной передаточной надписи или в иной форме в соответствии с правилами, установленными для уступки требования (цессии).

Нормы параграфа 1 главы 24 настоящего Кодекса применяются к передаче прав, удостоверенных именными документарными ценными бумагами, в порядке уступки требования (цессии), если иное не установлено правилами настоящей главы, иным законом или не вытекает из существа соответствующей ценной бумаги.

5. В случае неисполнения обязательства передать ордерную или именную документарную ценную бумагу приобретатель вправе требовать ее изъятия у лица, во владении которого она находится, за исключением случаев, если на ценной бумаге учинены индоссамент или передаточная надпись лица, совершившего отчуждение, по которым права переданы иному лицу.

6. В случае неисполнения обязательства по совершению индоссамента или передаточной надписи на ордерной или именной документарной ценной бумаге переход прав на ордерную или именную документарную ценную бумагу осуществляется по требованию приобретателя на основании решения суда путем совершения лицом, осуществляющим исполнение судебного решения, надписи на ценной бумаге, которая имеет силу индоссамента или передаточной надписи.

7. Переход прав, удостоверенных ордерной или именной ценной бумагой, к другому лицу по основаниям иным, чем передача по договору, осуществляется путем приобретения права на ценную бумагу в случаях и по основаниям, которые установлены законом.

8. Переход прав на ордерные или именные ценные бумаги подтверждается:

1) при наследовании - отметкой нотариуса на самой ценной бумаге, которая имеет силу индоссамента или передаточной надписи предшествующего правообладателя;

2) при реализации таких ценных бумаг в случае обращения на них взыскания - отметкой лица, уполномоченного на реализацию имущества владельца таких ценных бумаг;

3) в иных случаях - на основании решения суда отметкой лица, осуществляющего исполнение судебного решения.

9. При учете прав на именную документарную ценную бумагу права переходят к лицу, указанному в ценной бумаге, в момент внесения в учетные записи отметки о переходе прав. Отметка вносится на основании передаточного акта, совершенного сторонами в присутствии лица, осуществляющего учет в соответствии с пунктом 4 статьи 143 настоящего Кодекса, или на основании нотариально удостоверенного передаточного акта, предъявленного лицу, осуществляющему учет, одной из сторон.

10. При уклонении лица, осуществляющего учет в соответствии с пунктом 4 статьи 143 настоящего Кодекса, от внесения в учетные записи отметки о переходе прав лицо, на имя которого совершен передаточный акт, может требовать в судебном порядке внесения соответствующей отметки в учетные записи.

Статья 147. Ответственность за действительность прав, удостоверенных документарной ценной бумагой

1. Лицо, передавшее документарную ценную бумагу, несет ответственность за недействительность прав, удостоверенных ценной бумагой, если иное не установлено законом.

Лицо, передавшее документарную ценную бумагу, несет ответственность за исполнение обязательства по ней при наличии соответствующей оговорки, а также в иных случаях, установленных законом.

2. Владелец ценной бумаги, обнаруживший ее подлог или подделку, вправе потребовать от лица, передавшего ему ценную бумагу, исполнения обязательств по такой ценной бумаге и возмещения убытков.

Статья 147.1. Особенности истребования документарных ценных бумаг от добросовестного приобретателя

1. Истребование документарных ценных бумаг из чужого незаконного владения осуществляется по правилам настоящего Кодекса об истребовании вещи из чужого незаконного владения с особенностями, предусмотренными настоящей статьей.

2. Правом на истребование документарных ценных бумаг из чужого незаконного владения обладает лицо, которое на момент, когда ценные бумаги выбыли из его владения, являлось их законным владельцем.

3. Не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя предъявительские ценные бумаги независимо от того, какое право они удостоверяют, а также ордерные и именные ценные бумаги, удостоверяющие денежное требование.

4. Правообладатель ценной бумаги, утративший ее в результате неправомерных действий, вправе потребовать от лица, которое приобрело ее у третьего лица, независимо от того, является ли такое третье лицо добросовестным или недобросовестным приобретателем, либо признается законным владельцем, возврата ценной бумаги или возмещения ее рыночной стоимости, если указанный приобретатель, от которого истребуется ценная бумага, своими обманными или другими незаконными действиями способствовал утрате прав законного владельца на ценную бумагу либо в качестве предшествующего владельца знал или должен был знать о наличии прав иных лиц на ценную бумагу.

5. Лицо, которому документарная ценная бумага была возвращена из чужого незаконного владения, вправе потребовать от недобросовестного владельца возврата всего полученного по ценной бумаге, а также возмещения убытков; от добросовестного владельца - возврата всего полученного по ценной бумаге со времени, когда он узнал или должен был узнать о неправомерности владения ею либо получил из суда уведомление о предъявлении к нему иска об истребовании ценной бумаги.

Если незаконный владелец воспользовался предоставленным ценной бумагой преимущественным правом приобретения какого-либо имущества, лицо, которому документарная ценная бумага была возвращена из чужого незаконного владения, вправе потребовать от такого владельца передачи ему приобретенного имущества при условии возмещения его стоимости по цене приобретения указанного имущества незаконным владельцем, а от недобросовестного владельца вправе потребовать также возмещения убытков.

Статья 148. Восстановление прав по документарной ценной бумаге

1. Восстановление прав по утраченной ценной бумаге на предъявителя производится судом в порядке вызывного производства в соответствии с процессуальным законодательством по заявлению лица, утратившего ценную бумагу, о признании ее недействительной и восстановлении прав по ценной бумаге.

2. Лицо, утратившее ордерную ценную бумагу, вправе заявить в письменной форме об этом всем обязанным по ней лицам с указанием причин утраты.

Обязанное лицо, получившее заявление лица, утратившего ордерную ценную бумагу, в случае предъявления ее иным лицом должно приостановить исполнение предъявителю ценной бумаги и сообщить ему о притязаниях заявителя, а также сообщить заявителю о лице, предъявившем ценную бумагу. Если в течение трех месяцев со дня заявления лица об утрате ордерной ценной бумаги лицо, утратившее ценную бумагу, не обратилось в суд с соответствующим требованием к предъявителю ценной бумаги, обязанное лицо должно произвести исполнение предъявителю ценной бумаги. Если спор между лицом, утратившим ценную бумагу, и лицом, предъявившим ценную бумагу, разрешен судом, исполнение производится лицу, в пользу которого принято судебное решение.

При отсутствии спора о праве на ордерную ценную бумагу лицо, утратившее ее, вправе потребовать в судебном порядке исполнения от обязанного лица.

3. Восстановление прав по утраченной именной документарной ценной бумаге производится судом в порядке особого производства по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение, в соответствии с процессуальным законодательством по заявлению лица, утратившего такую ценную бумагу, а в случаях, предусмотренных законом, также иных лиц.

4. При утрате учетных записей о владельцах именных документарных ценных бумаг лицо, ведущее учет, обязано опубликовать незамедлительно информацию об этом в средствах массовой информации, в которых подлежат опубликованию сведения о банкротстве, и предложить лицам, которые были указаны в качестве правообладателей в учетных записях, представить именные ценные бумаги в срок, который указан при опубликовании информации и который не может быть менее трех месяцев с момента ее опубликования.

Учетные записи о владельцах именных документарных ценных бумаг должны быть восстановлены лицом, ведущим такой учет, в течение месяца со дня окончания срока представления ценных бумаг их владельцами.

При уклонении лица, ведущего учет, от восстановления учетных записей они подлежат восстановлению судом по иску заинтересованного лица в порядке, установленном процессуальным законодательством.

5. Лицо, обязанное по именной документарной ценной бумаге, и лицо, осуществляющее по его поручению учет прав на ценные бумаги, несут солидарную ответственность за убытки, причиненные владельцам таких ценных бумаг в результате утраты учетных записей или нарушения порядка и сроков восстановления таких записей, если не докажут, что утрата или нарушение имели место вследствие непреодолимой силы.

Статья 148.1. Обездвижение документарных ценных бумаг

В соответствии с законом или в установленном им порядке документарные ценные бумаги могут быть обездвижены, то есть переданы на хранение лицу, которое в соответствии с законом вправе осуществлять хранение документарных ценных бумаг и (или) учет прав на ценные бумаги. Переход прав на обездвиженные ценные бумаги и осуществление прав, удостоверенных такими ценными бумагами, регулируются статьями 149 - 149.5 настоящего Кодекса, если иное не предусмотрено законом.

Статья 149. Общие положения о бездокументарных ценных бумагах

1. Лицами, ответственными за исполнение по бездокументарной ценной бумаге, являются лицо, которое выпустило ценную бумагу, а также лица, которые предоставили обеспечение исполнения соответствующего обязательства. Лица, ответственные за исполнение по бездокументарной ценной бумаге, должны быть указаны в решении о ее выпуске или в ином предусмотренном законом акте лица, выпустившего ценную бумагу.

Право требовать от обязанного лица исполнения по бездокументарной ценной бумаге признается за лицом, указанным в учетных записях в качестве правообладателя, или за иным лицом, которое в соответствии с законом осуществляет права по ценной бумаге.

2. Учет прав на бездокументарные ценные бумаги осуществляется путем внесения записей по счетам лицом, действующим по поручению лица, обязанного по ценной бумаге, либо лицом, действующим на основании договора с правообладателем или с иным лицом, которое в соответствии с законом осуществляет права по ценной бумаге. Ведение записей по учету таких прав осуществляется лицом, имеющим предусмотренную законом лицензию.

3. Распоряжение, в том числе передача, залог, обременение другими способами бездокументарных ценных бумаг, а также ограничения распоряжения ими могут осуществляться только посредством обращения к лицу, осуществляющему учет прав на бездокументарные ценные бумаги, для внесения соответствующих записей.

4. Лицо, выпустившее бездокументарную ценную бумагу, и лицо, осуществляющее по его поручению учет прав на такие ценные бумаги, несут солидарную ответственность за убытки, причиненные в результате нарушения порядка учета прав, порядка совершения операций по счетам, утраты учетных данных, предоставления недостоверной информации об учетных данных, если не докажут, что нарушение имело место вследствие непреодолимой силы.

Лицо, ответственное за исполнение по бездокументарной ценной бумаге, не несет ответственность за убытки, причиненные в результате нарушения порядка учета прав лицами, действующими на основании договора с правообладателем или с иным лицом, которое в соответствии с законом осуществляет права по ценной бумаге.

Статья 149.1. Исполнение по бездокументарной ценной бумаге

1. Надлежащим исполнением по бездокументарной ценной бумаге признается исполнение, произведенное обязанным лицом лицам, указанным в абзаце втором пункта 1 статьи 149 настоящего Кодекса.

Законом могут быть установлены случаи, когда на определенную дату фиксируется перечень лиц, имеющих право требовать исполнения по бездокументарным ценным бумагам. Надлежащим признается исполнение, произведенное таким лицам.

2. В случаях, предусмотренных законом, надлежащим признается исполнение лицам иным, чем те, которые указаны в пункте 1 настоящей статьи.

3. Правила, предусмотренные пунктом 2 статьи 144 и статьей 145 настоящего Кодекса, применяются к отношениям, связанным с исполнением по бездокументарным ценным бумагам, если это не противоречит существу таких ценных бумаг.

3. Теоретические проблемы классификации объектов правоотношений

Проблема общего определения понятия "объект правоотношения" всегда привлекала к себе внимание исследователей и составляла предмет спора. Стремясь найти ее наиболее адекватное решение, и ответите на общий вопрос, что такое объект права, некоторые авторы вполне резонно предлагали вначале ответить на ряд частных вопросов. А именно: чего "может желать норма права" от тех, к кому она обращена, чего требует данное конкретное правоотношение от своих субъектов, в чем состоит "правовое притязание" одной стороны к другой, что составляет суть юридических обязанностей сторон, к совершению каких действий они обязывают друг друга?

С учетом данных методологических посылок объект права в некоторых случаях определялся, как "все то, что служит средством осуществления разграничиваемых правом интересов". Автор этого определения Н.М. Коркунов считал даже, что поскольку все наши интересы осуществляются не иначе как "с помощью какой-нибудь силы", то и "общим образом можно сказать, что объектом права служат силы". Он различал четыре категории объектов права: собственные силы субъекта права, силы природы, силы других людей и силы общества. Каждый из этих объектов права, подчеркивал автор, "состоит в особом отношении к субъекту права".

В ряде случаев объект права и правоотношений определялся как "все то, что может входить в сферу внешней свободы человека, что может сделаться предметом человеческого господства". Сторонник данного подхода Е.Н. Трубецкой высказывал мнение о том, что объектами права и правоотношений могут быть, во-первых, "предметы вещественного мира", или, проще говоря, вещи, во-вторых, действия лиц, в-третьих, сами лица. Под вещами "в юридическом смысле" автор разумел все предметы "внешнего несвободного мира", уже существующие или "ожидаемые в будущем", которые могут быть подчинены господству лиц, признаваемых субъектами права. К виду вещей, "ожидаемых в будущем", Е.Н. Трубецкой относил "урожай будущего года", шерсть, которая будет получена со стрижки овец, и вообще все, что составляет "естественный прирост к существующему имуществу" и может послужить предметом юридических сделок, договоров, стать объектом права. Вещи эти, заключал автор, "не будучи еще вещами в физическом смысле, являются ими в юридическом смысле".

Под действиями лиц как объектов права понимались действия не только одного, обязанного лица, но и другого, управомоченного липа. При этом к ним предъявлялись два непременных требования: быть физически выполнимыми и не противоречить нормам действующего права. Очевидно, вполне резонно рассуждал Е.Н. Трубецкой, что ни одно государство в мире не признает договора, в силу которого одна сторона по требованию другой должна совершить преступление.

Говоря о лицах как объектах права, автор имел в виду скорее не их самих, а взаимоотношения между ними. Это следует из его рассуждений о том, что современное право не допускает "такого господства, при котором одно лицо низводится на степень вещи или средства для цели другого лица". Современное право, подчеркивал Е.Н. Трубецкой, мирится только с таким "господством одного лица над другим, при котором сохраняется свобода обоих". В качестве примера приводились семейные отношения, где "жена является объектом права мужа, и, наоборот, муж является объектом права жены".

Взгляд на общие объекты права, в качестве которых выступают вещи, действия лиц или сами лица, хотя и оспаривался иногда в некоторых деталях, но в целом поддерживался другими авторами. Так, разделяя точку зрения о том, что действия лиц могут составлять самостоятельный объект права, Г.Ф. Шершеневич уточнял в то же время, что не все действия, а только те, которые имеют "экономическую ценность", могут рассматриваться в качестве такового "Для понятия о действии как объекте права, - писал он, - экономическая точка зрения имеет решающее значение".

Специфическую позицию занимал Шершеневич и применительно к лицам как объектам права. Взаимоотношения между ними рассматривались им не в плане "господства - подчинения", а с позиций "права личной власти". Эту власть люди приобретают, по мнению автора, "на почве семейной жизни" и имеют в возникающих при этом правоотношениях в качестве объектов "именно людей - жену, детей, подопечных". "Смущаясь этим выводом", отстаивал свое мнение Шершеневич, некоторые стремятся доказать, что семейные правоотношения имеют своим объектом не лицо, а лишь действия подвластных. Но это неверно. Отец имеет право не на то или иное действие своего ребенка, а на самого ребенка, ибо сущность этого права не в том, что должен сделать ребенок, а в том, что не должны делать все сограждане в отношении этого ребенка.

В современной отечественной и зарубежной литературе развиваются иные взгляды и представления об объекте правоотношения. Опираясь на ранее накопленный опыт исследования данной материи, авторы исходят из того, что под объектом правового отношения следует понимать "те материальные и духовные блага", предоставлением и использованием которых удовлетворяются интересы управомоченной стороны правоотношений". Современное представление об объектах правоотношения как о благах, а также как о способах удовлетворения интересов управомоченной стороны является хоть и распространенна, но не единственным представлением.

Существует довольно много и других точек зрения, которые поп и не только весьма значительно различаются между собой, но и дополняют друг друга. Так, под объектом правоотношения иногда понимается то, на что направлено правоотношение или по поводу чего оно возникает. В качестве объекта правоотношения нередко рассматриваются любые жизненные явления, обусловившие возникновение субъективных прав и юридических обязанностей. Объектом правоотношений считаются также различные мотивы и виды поведения людей, направленные на удовлетворение их разнообразных жизненных потребностей.

Если суммировать и конкретизировать высказанные суждения относительно объектов правоотношений, то можно выделить следующие их виды; а) материальные блага, предметы материального мира - вещи; б) результаты духовного, интеллектуального творчества (художественные или документальные фильмы, научные и художественные книги и т.п.); в) поведение людей - их определенные действия или бездействие, а также последствия, результаты того или иного поведения; г) личные неимущественные и иные социальные блага, которые служат удовлетворению интересов и потребностей участников правоотношений и по поводу которых возникают у сторон юридические обязанности и субъективные права.

При определении объекта правоотношения гораздо легче иметь дело с теми правоотношениями, которые связаны с удовлетворением имущественных интересов, с материальными благами людей. Выделение овеществленного объекта с ярко очерченными пространственными границами не представляет особой трудности. Гораздо труднее это сделать, когда речь идет о направленности субъективных прав и юридических обязанностей не на вещи, а на личные неимущественные или иные социальные блага, а также на определенное поведение, выражающееся в действиях или бездействии людей.

В подобных случаях об объекте правоотношений предпочтительнее говорить не столько в общетеоретическом, сколько в прикладном, практическом плане, применительно к каждому конкретному случаю и с учетом особенностей той или иной отрасли права. Дело в том, что в каждой отрасли имеются свои особые объекты (предметы) правоотношений, свой собственный порядок их определения и свои особые правила их правового опосредования и распоряжения. Так, объектами гражданских прав, а, следовательно, и гражданско-правовых отношений являются те материальные и нематериальные (духовные) блага, по поводу которых субъекты гражданского права вступают между собой в правовые отношения. Согласно ст.128 Гражданского кодекса РФ к объектам гражданских прав относятся вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права; работы и услуги; информация; результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них (интеллектуальная собственность); нематериальные блага.

Объектами гражданских процессуальных прав, или иначе - объектами регулирования норм гражданского процессуального права выступают общественные отношения, возникающие в сфере судопроизводства по гражданским делам. Объектами регулирования норм трудового права и соответственно трудовых правоотношений являются "общественно-трудовые отношения, т.е. отношения, возникающие в связи с непосредственной деятельностью людей в процессе труда, выполнением работы", а также некоторые другие тесно связанные с ними общественные отношения.

Свои объекты воздействия имеются также у правовых норм и правоотношений, существующих в пределах других отраслей права.

Виды гражданских правоотношений

Гражданские правоотношения можно разделить на: - срочные, т.е. ограниченные определенным сроком (примером могут служить авторские правоотношения, вытекающие из исключительного авторского права...

Виды исков в гражданском процессе

Отсутствие юридически закрепленного понятия иска, его амфиболичность, проявляющаяся во множественности доктринальных дефиниций, привели к отсутствию определенности в количестве и наименованиях видов исков, а также к тому...

Виды объектов в гражданском праве. Ценные бумаги

Объектом гражданских прав является материальное и нематериальное благо, по поводу которого лица вступают в отношения между собой. Гражданские отношения могут быть имущественными и неимущественными...

Классификация правоотношений

Классные чины государственных гражданских служащих

Материальные блага

К числу материальных благ как объектов гражданских правоотношений относятся вещи, а также результаты работ или услуг, имеющие материальную, вещественную форму (например, результат строительства или ремонта какого-либо материального объекта)...

Объекты правоотношений

Итак, в зависимости от характера и видов правоотношений (с входящими в них субъективными правами и юридическими обязанностями) их объектами выступают: 1. Материальные блага: вещи, предметы, ценности. Характерны главным образом для гражданских...

Покушение на преступление

Необходимость решения вопроса об отнесении неоконченного преступления к той или иной классификационной группе возникает в правоприменительной практике достаточно часто. Вполне понятно...

Понятие и виды гражданских правоотношений

Гражданско-правовые отношения складываются в реальной деятельности их участников. Законодателем определяются идеальные модели поведения участников общественных отношений...

Понятие и виды налоговых правоотношений

Классификация - распределение по группам, разрядам, классам Ожегов С.И. Словарь русского языка. Советская энциклопедия. -М.,1972. -С. 254.. В современном праве очень широкий круг различных правоотношений...

Понятие и признаки правоотношений

Классификация понимается как «систематическое деление и упорядочение понятий и предметов». Признак, на основании которого происходит деление (часто их может быть несколько), называется основанием деления...

Правоотношения в теории государства и права

Объекты правоотношений чрезвычайно разнообразны. Прежде всего это предметы внешнего мира и результаты деятельности людей (имущество, продукты интеллектуального творчества)...

Субъекты и объекты гражданских правоотношений

Материальные блага Имущество, деньги, векселя. В связи с тем, что понятие "имущество" является собирательным, необходимо правильно определять его содержание применительно к конкретным правоотношениям...

Фальсификация и идентификация керамических товаров

Как известно, существует множество проблем классификации товаров в соответствии с ЕТН ВЭД ТС и керамические изделия тому не исключение. Рассмотрев товарную номенклатуру, возникает ряд вопросов...